— Ты уже царица моего сердца, — ответил он совершенно спокойно. — Осталось лишь представить тебя мираям. И людям.
— Но я не хочу быть царицей, — вдруг проговорила она, — я хочу, чтобы все было, как прежде.
Слова звучали абсурдно, но это было правдой. Как только стало ясно, что Торриен задумал короновать ее, человека, все внутри Иллианы покрылось ледяной изморозью. Она чувствовала, что мираи никогда не примут такую царицу. После всего, что ей довелось увидеть во дворце, она знала, что на нее никогда не взглянут как на равную. И уж тем более не станут терпеть в качестве повелительницы.
— Начнутся беспорядки, — продолжила она тихо, опустив глаза. — Я не хочу, чтобы все это было из-за меня. Мне будет… больно. Уже сейчас мираи злятся, что Верхний город был открыт для таких, как я. Что из-за людей вы все чуть не погибли. Если сейчас ты скажешь…
Торриен коснулся ее подбородка и заставил посмотреть на себя. Иллиана не смогла договорить. Стоило встретиться взглядом с золотой бездной его глаз, как спорить вовсе перехотелось. Все грустное и тоскливое медленно растворилось в его горячем огне.
— Неужели ты хочешь оставить меня? — вдруг спросил он, и по позвоночнику Иллианы прошла дрожь.
— Конечно, нет! Я никогда не оставлю тебя, но…
— Тогда не бойся ничего, — снова перебил он, и на его лице больше не было улыбки. — Город останется открытым отныне навсегда. Несмотря на то, что произошло. Несмотря на многовековой запрет. Я достаточно понял за сегодняшнюю ночь, когда мы все чуть не погибли. И отныне ничто уже не будет, как прежде.
— Что ты имеешь в виду? — переспросила девушка, видя, каким серьезным и властным стало в один миг его лицо. Лицо царя.
— Мы не только откроем город, но и изменим многие законы. Люди и мираи будут жить вместе, и плевать на реакцию Великих змеев. Но… пока обо всем этом еще слишком рано говорить, Иллиана. Пока нам нужно просто выйти в город. Показаться перед подданными, которые нас ждут.
Девушка глубоко вздохнула.
— Ну, хорошо. Кстати, а моя мама?..
— Она ждет конца церемонии вместе с Райелой и другими гостями, — тут же ответил Торриен. — Как только люди и мираи увидят своих новых повелителей, мы будем свободны. И нас ждет вкусный ужин. Или пир. Кто как называет.
Торриен весело пожал плечами, и Иллиана улыбнулась. Встала с небольшого диванчика, на котором ей делали прическу, и вложила свои пальчики в горячую ладонь Золотого змея.
Вместе они двинулись к выходу из дворца наружу. Во двор царского замка, куда сегодня разрешили войти всем желающим.
Поистине — раз даже царские кущи, сердце Шейсары, были открыты для гостей, то и весь Верхний город теперь оказался как на ладони для любого желающего, будь то человек или мирай.