Чуть приподнявшись, размахнулся, на мгновение задержал поднятую вверх руку с башмаком. Прицелился в самую середину лохматого клубящегося комка. Бросил. Не задел прутьев задней стенки шконаря. Кажется, попал. Удивительно — никакого звука не последовало. Ни сразу.
Ни потом. Ни шлепка, ни хруста, ни шмяканья. Ни визга, ни рыка, ни ворчания.
А вот серой пахнуло!
С детства этот дёргающий за ноздри запах помню. С тех пор, когда мальчишкой из серы, из школьного химкабинета украденной, селитры (продавалась тогда в магазинах «Садовод»), и ещё из кой-чего пытался изобретать в домашних условиях новый вид взрывчатки.
Зато чёрный косматый комок пропал. Как ни пытался всмотреться в пространство напротив, между стеной и железяками шконаря, ничего не увидел. Никаких клочьев, комков, языков. Ровная спокойная темнота, на фоне которой едва угадывались чуть ещё более тёмные контуры шконарных прутьев.
Полагалось бы спросить самого себя, что же происходило, случилось, просто было накануне? Конечно, спросил.
Только ответа не дождался. Заснул. Предварительно поменяв тревожное положение «навзничь» на более привычное и спокойное положение «правый бок». До подъёма не переворачивался. Спал глубоко и крепко.
Как после в срок выполненной честной и посильной работы.
Крещенским вечер на этапе
Утром двадцать второго декабря через полуоткрытый кормяк[68] прапор-продольный нехотя прорычал мою фамилию со стандартным довеском:
— Вечером на этап…
В конце последнего месяца года в среднерусской полосе, в помещении с плохим освещением, вечер начинается едва ли не в полдень. Естественно, я попробовал уточнить слишком абстрактное понятие «вечером». В ответ услышал выдавленое сквозь неразжатые зубы:
— В шесть…
В российских СИЗО конечный пункт этапирования для арестантов — информация секретная. Всё равно на всякий случай полюбопытствовал:
— Старшой, а куда этап будет?
По свойственной всякому первоходу наивности добавил совсем не тюремное, слишком человеческое:
— Скажи, пожалуйста…
Разумеется, получил в ответ обычное в Бутырке, как, впрочем, и в любом другом СИЗО моей Родины:
— Куда повезут…
Куда повезут… С учётом масштабов страны и непредсказуемости милицейского, тюремного и прочих судьбоносных российских ведомств — это непредсказуемо. Можно плавно спланировать в соседнюю область, куда из столицы автолайны каждые полчаса. Можно загреметь в Коми или в Сибирь, куда поезд несколько суток только до станции, от которой до зоны ещё не одна сотня километров. Благо, на Колыму теперь из Москвы, кажется, не отправляют. Впрочем, и без Магадана список регионов «вечно зелёных помидоров» Отечества нескончаем.