Но кто бы мог подумать, что за маской добродушного красивого парня с голубыми глазами скрывается хитрая тварь, некрофил и садист, получающий удовольствие от сношения с мертвыми женщинами! Которые по своим параметрам соответствовали образу этой дурацкой Белоснежки!
«Дура, дура, дура…» – мысленно проклинала она себя.
Связанные руки оказались за спиной, придавленные ее собственным телом, из-за чего запястья полыхали жгучей болью. Казалось, кисти сунули в дымящиеся угли. Она попыталась повернуться на бок, но тут же уперлась плечом в наглухо приколоченную крышку. Попытка продвинуться дальше ни к чему не привела – Светлана лишь до крови ободрала кожу и, мысленно выругавшись, вернулась в исходное положение.
«У тебя нет сына. У Белоснежки вообще не было детей…»
Издевательские слова маньяка пугающим эхом прокатились по темным лабиринтам подсознания.
Что он нес, этот насквозь отмороженный «Королевич»?! Он ведь знает, что у нее есть сын!
Отчаянно колотившееся сердце слегка обдало холодом, и пленница до боли в челюстях стиснула зубы.
Нет, плакать бесполезно. Так она лишь приблизит свою смерть от обезвоживания. Светлана начала осторожно подтягивать к себе ноги, сгибая их в коленях, пока они не уперлись в крышку. Скривилась – в босые подошвы, плотно прижатые к неоструганным доскам, впились занозы.
«Терпи. Это все мелочи», – завозился внутренний голос.
И Светлана была абсолютно согласна с этим.
По сравнению с тем, какой конец ей уготован, пара деревянных щепок, застрявших в коже, – ерунда.
Глубоко вздохнув, она изо всех надавила коленями на крышку. Стянутые липкой лентой руки обдало новым жаром раздирающей боли, но она терпела и, хрипло дыша, продолжала давление. Где-то в глубине души у женщины теплилась надежда, что вот-вот раздастся спасительный скрип выдавливаемых гвоздей и спустя мгновение крышка отлетит в сторону.
Чуда не произошло. Она лишь тужилась, как при затянувшихся родах. Колени плавились от боли, в суставы будто впрыснули серной кислоты. На белом как мел лице выступил едкий пот, из прикушенной губы струилась кровь, но все было тщетно – крышка гроба даже не шелохнулась. Толстые гвозди сидели надежно в своих гнездах.
Она вытянула ноги, пытаясь унять судорожное дыхание. Провела сухим, как губка, языком по воспаленным губам. Теперь ее организм не просто хотел влаги, он испытывал самую настоящую жажду и настойчиво требовал воду.
«…через сутки ты хорошенько промаринуешься…»
– Сука, – проскрипела Светлана, вспомнив фразу Вячеслава.
Совершенно случайно в ее памяти проскользнули кадры тарантиновского «Убить Билла» – когда похороненная заживо Беатрикс, роль, которую так потрясающе сыграла Ума Турман, пробивает кулаком стенку гроба и через слой земли выбирается наружу…