Вячеслав дышал тяжело, с хлюпающим присвистом. Ему удалось пролезть наружу совсем чуть-чуть – его широкие плечи намертво застряли в неподвижно-каменных тисках.
Шаг за шагом Светлана начала медленно отступать назад, не сводя с него глаз.
– Я вше равно доберушь до тебя, – прохрипел Вячеслав, зачем-то кивая разбитой головой. – Я шожру тебя… Шожру…
Он выл и корчился, дергаясь из стороны в сторону, как зверь, напоровшийся на колья в яме, но лишь сдирал в клочья кожу с плеч и спины. Сейчас мускулисто-раскачанное телосложение мужчины, которым он так гордился в той жизни, сыграло с ним злую шутку. Он безнадежно застрял.
– Это все потому, что у кого-то очень узкие двери, – разлепила губы Светлана, слабо улыбнувшись. Повернувшись, она побежала прочь. Побежала, не обращая внимания на острое крошево, в кровь режущее ее ступни. Она неслась, кожей спины ощущая взгляд, преисполненный безумием и испепеляющей ненависти. Пещера осталась далеко позади, но в мозгу все еще злобно резонировало:
«Сожру тебя. Сожру…»
Через несколько минут она была в лагере.
Вернее, в том месте, где совсем недавно был разбит лагерь.
Лагерь «влюбленных», которые, как она наивно полагала, отправились в захватывающее путешествие, чтобы проверить, а заодно закрепить свои чувства…
Но кроме искромсанной в клочья палатки и согнутых дуг каркаса, здесь больше ничего не было.
Светлана провела по изможденному лицу тыльной стороной ладони.
«Значит, больной ублюдок перетащил все вещи в пещеру…»
Из этого следовало, что обратный путь ей придется преодолеть абсолютно голой и босой.
С обреченным видом она подняла обрывки тента.
«Набедренная повязка», – промелькнула у нее мысль.
Да, это максимум, на что годилась эта рванина.
Кое-где на материи еще виднелись капли крови, но она даже не взглянула на них. Через некоторое время ей удалось смастерить некоторое подобие юбки.
Дождь постепенно редел и, наконец, прекратился вовсе. Сквозь светлеющие облака робко проглянуло солнце.
– Кто всех красивей во всей стране? – тихо промолвила Светлана. – Вы, госпожа королева, красивы собой… Но королева младая в тысячу крат еще выше красой…
С этими словами она заковыляла к тропе, ведущей вниз.
Ее подобрали спустя четыре часа, в паре сотне метров от канатной дороги. Кто-то из туристов, находящихся на смотровой площадке, любовался открывшимся пейзажем с помощью бинокля. Он-то и заприметил неподвижное тело беглянки.
* * *
– Ну как? – спросила она у сына.
– Без комментариев, – проговорил Никита, зачарованно глядя на горный хребет, высившийся за пластиковым стеклом.