– А ведь попали, господа! – радостно крикнул Бахирев увидев как из германского крейсера выбросило огнём и дымом, а потом тот окутался белым паром.
– Попробовали бы они у меня не попасть, – буркнул под нос Пышнов.
– Смотрите! Ещё!
Действительно, на уже серьёзно повреждённом крейсере серьёзно рвануло и на юте, где почти сразу разгорелся нешуточный пожар.
– Михаил Коронатович, – повернулся к контр-адмиралу Колчак, – может быть, стоит покинуть строй и доломать эту германскую жестянку? Он ведь теперь явно уйти от нас не в состоянии.
Вяхирев недовольно зыркнул на «умника», но приходилось согласиться – не до личных амбиций. Тем более, что протеже Эссена при первой же возможности может рассказать командующему о нерешительности начальника бригады.
– С языка сняли, Александр Васильевич, – изобразил доброжелательную улыбку адмирал. – Михаил Александрович, атаковать и добить вражеский крейсер!
«Рюрик» повалило влево, и гигант, рыча изо всех орудий, которые позволяли вести огонь по носовым румбам, стал приближаться к обречённому «Аугсбургу». «Бремен» и «Мюнхен» благоразумно отбежали от своего товарища, ибо шансов защитить его не имелось даже теоретических, можно было только подарить русским возможность увеличить количество потопленных вымпелов в этом сражении.
Через четверть часа «Аугсбург» прекратил огонь и представлял собой плавучий костёр. Пока ещё плавучий. Но всё ещё плавучий.
Адмирал приказал «Новику» и остальным эсминцам добить обречённого, ибо мало ли какие чудеса случаются на войне – и не такие повреждения имели корабли, но всё-таки догребали до родного порта. Быть уверенным в уничтожении врага можно только тогда, когда увидишь, что он действительно погиб. В случае войны на море – когда убедишься, как он перевернулся днищем вверх или просто ушёл под воду.
Кавторанг Палецкий очень грамотно вывел в атаку свой лучший в мире эсминец и дал залп из двух двухтрубных аппаратов. Торпеды послушно скользнули в воду и стали исправно буравить толщу моря своими корпусами. Промахнуться с такой дистанции было невозможно – хотя бы одна из четырёх обязана дойти до цели… Дошли две.
Рвануло раз. Рвануло два. Все! Менее чем за минуту с поверхности Балтийского моря исчез ещё один крейсер Хохзеефлотте.
«Рюрик» на всех своих возможных узлах догонял «кордебаталию». Пока там всё складывалось более-менее благополучно для русских: «Адмирал Макаров» получил три снаряда главного калибра с «Рона», но, вместе с «Баяном», ответил четырьмя аналогичными попаданиями. Не считая шестидюймовых. А если считая, то счет был восемь – три в данном калибре. Короче: горели и «Роон», и «Макаров», «Баян» вообще не царапнут… Но ход все корабли держали, значит, ничего серьёзного. «Паллада» пока ещё держалась молодцом против почти вдвое превосходившего её по мощности огня «Фридрих Карла», но приходилось ей несладко.