Я мгновенно понял, что это такое. В детстве я вел такой же счет — мысленно.
— Количество дней до конца четверти, — пояснил я. — Думаю, он перенял эту идею у Дейва. Когда мы ездили на рыбалку. Дейв отслеживает свой вес и…
— Ладно, ладно, я тебя поняла. — Рози говорила громче, нежели было необходимо, и я почувствовал, что она раздосадована и огорчена. Мною.
Я встал с кровати.
— Как это грустно, — произнесла Рози. — Что мы с ним делаем?
— Речь идет о том, чтобы вписаться в среду, — заметил я. — Мы пытались ему помочь, но Хадсон осознал, что ему нужно взяться за дело самому. Психологи сходятся во мнении, что изменения должны проистекать из личностных обязательств…
— Дон, я кандидат психологических наук. Я не нуждаюсь в лекциях о мотивации. Мне грустно, что ему вообще приходится все это делать. Я его люблю таким, какой он есть.
— Согласен. Я тоже. Но мир — нет. Школьный мир. И значительная часть остального мира.
— Ты ведь тоже так жил, да?
— В молодости. Мало того что я не нравился миру, — я сам себе не нравился. И я хотел измениться.
— Может, ты бы и не хотел — если бы тебя принимали таким, какой ты есть. И теперь у тебя все нормально, правда?
— Разумеется. — Ответ был автоматическим: я был счастлив, что у меня есть Рози, и Хадсон, и бар. Но я счел нужным добавить: — Если не считать того, что я потерял работу и лучшего друга. И почти потерял тебя — после Пренатального буйства. И если не считать страха, что меня обвинят в домогательствах, или в расизме, или в женоненавистничестве, а может быть, полицейские застрелят меня из-за какой-то оплошности.
— Ого, — произнесла Рози. — Прости меня, пожалуйста. Еще раз.
— Ты была причастна лишь к одному из упомянутых инцидентов. Но если Хадсон пытается избегать проблем такого рода, несмотря на то что их причиной, скорее всего, является не он сам, а общество, — нам следует его поддерживать.
— На будущий год Доув пойдет в Святого Бенедикта, — объявил Хадсон. — Это такая спецшкола, но она не только для… интеллектуально неполноценных. Они берут умных ребят, которым трудно полностью раскрыть свой потенциал в обычной школе.
Хадсон пришел в бар в свой обычный день, но его друзья еще не появились.
— Похоже, ты наводил справки, — отметила Рози.
— У мамы Доува нашлась вторая брошюра. Он реально хочет, чтобы я тоже туда пошел.
— Почему именно ты?
— Потому что я с ним сидел за экраном. Мы типа друзья. Да и на самом деле друзья.
— Ты бы хотел посмотреть, как там и что? — спросила Рози. — Поговорить с кем-нибудь из учителей?
— Может быть.
Я был потрясен. Невзирая на то как школа Хадсона сопротивлялась зачислению его в следующий класс, я нимало не сомневался, что его спокойно примет под свое крыло система государственных школ, руководство которых, если верить прессе, не имеет возможности исключать наркодилеров, малолетних бандитов с ножами и начинающих террористов.