— Мм… это ведь просто формальность, да? Вы ничего такого не замышляете?
— Совершенно верно.
Она засмеялась:
— Я и учителей толком не знаю, так что, думаю, тут разницы никакой. Простите, это как-то грубо прозвучало.
— Вовсе нет.
Прозвучало это вполне разумно, что стало для меня неожиданностью.
— Мне очень неловко вас просить… но вы, может, смогли бы привезти обратно и Бланш? Мы совсем рядом живем, в Торнбери.
— У меня есть решение получше. Если я препоручу Люси общее руководство всеми дневными занятиями Хадсона и Бланш во время этой поездки, она сможет по вечерам возвращать их учителю. Дети получат возможность участвовать в мероприятиях, не связанных с лыжами, и Бланш достигнет своей цели по ознакомлению со школьным коллективом.
Я мог бы добавить: «И Хадсон не будет чувствовать себя униженным из-за того, что ему пришлось раньше времени возвращаться домой», но меня слушали и он, и Бланш.
— Вы серьезно? Вы правда все это организуете для Бланш?
— Это потребует лишь минимальных пошаговых усилий.
— Даже не знаю, что сказать. Спасибо вам огромное. Простите, пожалуйста…
— Никакие извинения не требуются. Хадсону будет комфортнее в обществе другого ребенка. То есть в обществе Бланш.
— В общем, спасибо вам еще раз. Вы хороший человек. Но вы сможете устроить так, чтобы она ни в коем случае не ела сахара?
Возникли некоторые осложнения. На Рози произвело впечатление найденное мною решение проблемы, однако она все же настаивала, чтобы я дождался мистера Уоррена и передал детей лично ему.
— Может, его все это не так воодушевляет, как тебя, — предположила она.
Рози оказалась права, хотя поначалу мистер Уоррен держался очень доброжелательно.
— Зовите меня просто Нил, — попросил он. — Можно даже Кроликом. Когда-то я немного играл в крикет, а потом кличка как-то прижилась[3]. Только не называйте меня так при детях. Слушайте, я вам очень благодарен за то, что приехали в такую даль и еще к тому же отвезете Бланш. Я по самую задницу увяз в аллигаторах.
— В аллигаторах? — переспросил я.
— Ну, вы же знаете, как говорят: «Когда по самую задницу увяз в аллигаторах, трудно припомнить, что вначале ты собирался осушить болото». — Кролик рассмеялся. — Это означает «занят».
Мне показалось, что это чрезмерно усложненное описание для состояния, которое могло быть недвусмысленно передано всего одним словом. Я невольно задался вопросом, насколько эффективно Кролик коммуницирует с одиннадцатилетними.
Его дружелюбие испарилось, едва я известил о том, что Хадсон и Бланш остаются. Потребовалось пятьдесят семь минут, чтобы проработать все его возражения. Перед началом нашей беседы я уже решил, что останусь и сам — надзирать за передачами детей от одного наставника к другому и следить за ними в периоды между занятиями.