"Блин… как же контролировать эту энергию? Амперметр что ли изобрести да на лоб приладить…" — в сердцах подумал я, и хотел было запулить сотовый в воду, но успокоившись, бережно положил полностью испорченный аппарат обратно — в мешок. Долго сокрушаться над безвременной кончиной телефона мне не дали — со всех сторон, посыпались вопросы. Слушатели осознали реальность истории и всех как прорвало. Короче — что? Где? Когда? затянулось почти до утра.
Аника расспрашивал в основном, о так называемых, благах цивилизации, уж больно его заинтересовало видео и запечатлённый на нём автомобиль, а после того как он узнал, что данный агрегат это и есть машина, то вопросы по данной тематике, посыпались как из рога изобилия. Публика внимала.
Мальчишка, осмысливая полученную информацию, чуть успокоился, ненадолго примолк, и к разговору подключился Атанас. Грека интересовала история, а конкретнее, судьба Византийской империи. Он очень расстроился, узнав, что Константинополь под натиском турок вот-вот должен пасть, а услышав, что Греция в моём времени представляет собой бедные задворки Евросоюза, почернел ещё больше. Лишь после того как я рассказал про верность его народа православию, пронесённую им через века, чуть взбодрился и так же как Аника завис в раздумьях.
В разговор как-то нехотя наконец-то влез Хал, мне показалось, что тот просто боялся узнать будущее, однако интерес к судьбе татарского народа и лично себя, перевесил в нём страх и он по обоим сим пунктам меня озадачил. По второму вопросу пришлось обломить, ну не историк я и такие тонкости о династиях Казанских правителей мне не известны, а вот, новость о том, что Татарстан станет составной частью Российской империи и, в принципе, с окружающими его народами будет жить дружно, Хала обрадовала. На краткую историю Руси от времён Иоанна Грозного до наших дней, он лишь хмуро кивал, наверно тяжело узнавать через какие невзгоды пришлось пройти людям… одни мировые войны — чего стоят, а ведь были и смутные времена, и революции. Поспать удалось лишь пару часов.
Ох и намучились мы с неповоротливым драккаром. Хоть корабль картечью был изрядно попорчен, однако не критично, поэтому мы и не стали бросать неудобный, но явно дорогущий трофей. К вечеру следующего дня, без происшествий, достигли Казани. На пирсе распрощались с благодарными башкирами и направились в кремль. В городе хотели уложиться в парочку дней, однако, как всегда загостились…
Проснулся я от чувства непонятной тревоги. Во флигеле ханского дворца, где наша ватага обитала последние четыре дня, было тихо. Закинув руки за голову, пытаясь разобраться в тех чувствах, что меня разбудили, я таращился в потолок. Рядом — за шёлковой ширмой посапывал мальчишка, дед с Халом обитали на втором этаже — каждый в своей комнате. Тревога не отпускала, и я решил пройтись до двери — глянуть через мутное стекло во двор. Окна нашей с Аникой светёлки выходили на небольшой парк, и с этой стороны пока всё было тихо. Спавший в ногах Беляш, проснулся — во мраке вспыхнули два огонька. Встав с полатей, стараясь не шуметь, быстренько надел штаны, сунул ноги в сапоги и, прихватив, на всякий случай катану, прошептал волку на ухо: