Видя это, Серафим, спеша успокоить впечатлённых собеседников, обращаясь ко мне пояснил:
— Роман, Господь сотворил тебе великую милость — дал капельку веры, которая позволила проделать такое со снегирём. Полученный тогда опыт и спас нас сей ночью.
Я, осознав сказанное, тоже сотворил крестное знамение, друзья, глядя на это облегчённо вздохнув, немного расслабились.
— Отче, — спустя пару секунд размышлений вновь обратился я к старцу, — Говоря об ангеле хранителе и демоне искусителе, ты имеешь в виду дедовых эгрегоров — помощников, да?
— В общих чертах его теория схожа с моей. Но это лишь личные выводы, не более, и к истине имеют ли они хоть какое-то отношение, не знаю.
— Об ангеле хранителе мне дед объяснял, а вот, о демоне искусителе слышу впервые.
— У каждого, как обозначает их Прохор, эгрегора, есть свой уравновешивающий противник, а нужно сие — для свободы человека, для независимости его выбора.
Мысли, превращая мозг в жидкую кашу, снова смешались. Встряхнув головой, я заставил себя сменить тему:
— А случайно не знаешь, как мне удалось выйти из тела?
— Опиши, первый свой опыт.
— Да рассказывать особенно нечего… я был парализован, но об этом ещё не знал, поэтому, просто встав, подошёл к заинтересовавшей меня иконе. Дотронувшись до неё, увидел полупрозрачную руку и понял, что каким-то образом покинул свой организм.
— Это действие веры, Прохор успел, взрастить её ростки. Ведь тогда сомнений в том, что ты не встанешь, не было?..
Чуть подумав, я отрицательно мотнул подбородком.
— Всё правильно — вера, это в том числе и отсутствие сомнений…
Тем временем мальчишка с Атанасом, успокоившись, принялись клевать носами, пережитое и обильный завтрак сделали своё дело, спать всем хотелось ужасно. Серафим, видя состояние ватаги, властным голосом приказал:
— Ну-ка спать, судя по всему, ворогов рядом нет и пока — опасность нам не угрожает. От чёртова городища путь долгий, а это ближайшее из сосредоточий тьмы.
Вняв приказу, спутники повалились на шкуры и практически моментально сладко засопели. Я же сделал над собой нечеловеческое усилие и обратился к допивающему отвар старику, вопросов оставалось множество, к тому же, надо было воспользоваться внезапной его словоохотливостью, когда ещё представится такой случай?
— Как стало возможным подобное с Таймасом, ты так не ответил…
— Разве? Что тебя интересует, скажи поконкретнее.
— Слово… ведь именно оно сотворило с человеком такое. Что для этого нужно? Поведай…
Серафим как то странно на меня посмотрел, и я поспешил исправиться:
— Нет, не о тьме, поведай о том, как сие происходит — о технологии…