На столе, прикрытый полотенцем, ждал меня завтрак. Запив холодным молоком ещё тёплую лепёшку, я вышел из дома: светило сентябрьское солнышко, щебетали пернатые, кони с коровой щипали траву, неся запах хвои, дул ветерок.
Стоя на ступеньках, сладко потянулся: "Всё-таки вкусные лепёшки у деда, эх… только, блин, какие-то маленькие… — тяжело вздохнув, пошёл в сарай за топором, — неохота конечно, но надо заканчивать начатое".
Совершая однообразные механические движения: взял чурбак, поставил чурбак, рубанул чурбак, и так до обеда, в моём случае, к сожалению, до ужина, приступил к анализу вчерашних событий.
В то, что огонёк погас под воздействием мысленного потока неведомой силы, мне как-то не верилось, ведь это мог быть и сквозняк, а вот чёткая, трёхмерная картинка парящей в воздухе свечки до сих пор поражала. Кроме неё в тот момент я совершенно ничего не видел, ни стола, ни стен — вообще ничего.
Тем временем работать стало совсем как бы скучно, и я решил поэкспериментировать — попытаться воспроизвести вчерашний свой опыт, расслабиться, конечно, в таких условиях не удастся, однако всё остальное по силам. Стал непрерывно и интенсивно дышать, нашёл лобную точку, подключил воображение, взгляд расфокусировал.
Когда топорище, раздвоившись, стало размытым, застыл — максимально сконцентрировавшись, уставился на инструмент. Прошло пару минут и усилия вознаградились — взгляд вновь уловил что-то с чем-то. Опять я наблюдал лишь топор, хотя нет, руку его сжимающую, тоже видел, а вот, вокруг пусто — совсем ничего.
Довольно красивый предмет, чуть подёрнутый жёлтой дымкой. Вертеть его, рассматривая со всех сторон, не было необходимости, я и так видел его отовсюду, и сверху и снизу, и справа и слева, причём, одновременно и крайне чётко.
Тут неожиданно, словно гром среди ясного неба, ко мне вдруг пришло откровение: внезапно, ни с того ни с сего, на уровне чувств я увидел историю инструмента от железного слитка и деревяшки, до встречи со мной. А через какое-то время, вообще, осознал, что надо рубить совсем по-другому: "Странные ощущения — очень странные…"
Окрик Аникея, вывел из ступора:
— Что застыл словно статуя, аль привиделось что?
— А?.. Нет, ничего… всё нормально… — машинально ответив, заметил промелькнувшую хитринку во взгляде подростка: "Вероятно шкет знает, что со мной происходит".
Мотнув головой, продолжил работу, только на этот раз, так как подсказал мне топор: замах сделался меньше, чуть подворачивалась кисть перед ударом, и резче совершался наклон.
"Интересно девки пляшут — по четыре сразу в ряд… — мне понравилось колоть чурбаки. Так намного эффективней, а самое главное — значительно легче. Этак до вечера, я всю кучу перехреначу. А если таким же вот образом законнектиться с саблей?.. А что если с лошадью?.. А ежили попробовать без топора, как со свечкой, поступить с чурбаками, получится ли разрубить их одной силой мысли?.." — осознание перспектив породило массу вопросов, ворох которых вновь ввёл меня в полный ступор.