Юля почесала лоб, подняла с пола жестянку, там было еще что-то: плоская коробочка с диском внутри, и листком бумаги с номером телефона и фамилией.
…Помятый, с разбитым лицом мужчина, сбивчиво и торопливо говорил: «Винт поручил мне разобраться с этим упертым из Москвы. Я взял двоих, и мы вечером пошли к заводу. Разбили окно на первом этаже, швырнули бутылку с бензином». Голос за кадром спросил: «Кто заказал Пономарева?» – «Пономарь сам напросился, ему говорили – отступись, а он уперся как… Винт тогда в мебельный бизнес лез, а Пономарь ему как кость в горле…»
Юля просмотрела запись до конца. Ничего не поняла. Зачем отец спрятал эту запись? И доллары, откуда столько? Отец ведь так и не сказал, на какие деньги он купил квартиру.
Взгляд ее зацепился за фамилию на листке. Самойлов. Что-то знакомое. Да, как же она могла забыть! Недолго думая, она набрала номер, гудок пошел в эфир, и через пару звонков трубку сняли, раздался крепкий мужской голос: «Самойлов, слушаю».
– Извините, – хрипло сказала она в ответ, – это Юля. Я дочь Петра Шадрина. Папа умер и я, может, не вовремя, но…
– Юля? – изумленно спросил мужчина. – Юля Шадрина? Вот так сюрприз! А помнишь, как с отцом в Питер приезжала экзамены сдавать? У меня ведь жили.
– Помню, – Юля сморгнула слезу. – Я ездила домой. Не уверена, но, кажется, папа просил вам кое-что передать.
– Молодец что позвонила. Жалко я не дома. Живешь там же?
– Нет, я в Москве сейчас…
– Так и я в Москве, – удивился мужчина. – В командировке. Давай адрес, сейчас приеду.
Глава 15. То, что не ржавеет
Гость приехал быстро. Юля по привычке стояла у окна, смотрела на улицу и заметила огромный джип, лихо вкативший во двор. Из машины вылез невысокий, но довольно крепкий мужчина, коротко, по-военному, стриженый.
Гость вошел в прихожую, мягко ступая ногами в кожаных мокасинах. Движения вкрадчивые, словно у кошки перед броском. Секунду помедлив, он снял темные очки, и Юля увидела цепкий взгляд глаз цвета мокрого асфальта.
– Ну здравствуй, Юлия Петровна. Вот как свидеться пришлось. Ты меня и не помнишь совсем, – догадался он. – Служили мы с твоим отцом вместе. В гости к вам приезжал, еще мать твоя, царствие ей небесное, жива была. Потом когда в институт поступать приезжала, в моей квартире останавливалась. Я тогда с семьей на югах был, а Пете ключи оставил.
– Помню, Геннадий Андреевич, – слабо улыбнулась она, – только забыла. Вы на похоронах не были.
– Не был, – кивнул Самойлов. – Не смог. Потом приезжал.
Он оглядел Юлю с ног до головы и улыбнулся.
– Похожа на отца.
Юля в ответ вздохнула.