– Но ведь…
Велиофант прервал его:
– Ты, рожден королем, и так будет!
Их тихая беседа закончилась.
За дамами, поднося чай и разлаживая десерт, ухаживал Борис.
Физиономия Козыря выглядела по-прежнему грозно, но глаза горели. Велиофанту не нравился этот блеск. Для закоренелого прагматика и человека, верящего только в свои силы и опыт, к коим относился Козырь, столько чудес за раз было слишком. Поэтому Велиофант незаметно выскользнул из каюты, пошептался с поваром, чью психику не возможно было испортить в принципе, и штурману поднесли персональную, почетную, как объявил капитан, чарку.
До следующего утра спать ему пришлось не ужинавши.
Неделя прошла спокойно. Люди устроены так, что быстро ко всему привыкают. Даже к осознанию другой реальности. Капитан, по наущению домового, собрал команду и объяснил, что чудеса им встречаться будут, дичиться их не следует и особо глазеть тоже. Заявление это развеселило и обрадовало команду. Все ждали приключений.
* * *
Трэш, был под глубоким впечатлением от мастерства их канонира и по-прежнему приглядывался. Пару раз встречался с холодной сталью серых глаз, что его почему-то чрезвычайно смущало. Он даже забыл, что собирался поухаживать за Жанной. И, в то время как воодушевленная команда летала по кораблю, во главе с штурманом, который не мог нарадоваться на новую, подробную карту и даже уговорил Велиофанта перерисовать ее, на случай, если волшебные значки захотят снова исчезнуть, капитан ходил мрачнее тучи, не замечая ничего и никого вокруг, а однажды ночью, вломился в каюту писаря, куда теперь, вместе с картами, перебрался Велиофант. Трэш слегка покачивался, от него пахло вином.
Ни разу в жизни Велиофант не был разбужен более бесцеремонным образом.
– Поклянись, поклянись, что эта сероглазая бестия женщина!
К счастью домовой соображал быстрее, чем успевал выговаривать заплетающийся язык Трэша. – Разве у вас есть основания мне не доверять, капитан? – хотел было обидеться, но передумал Велиофант, – Во время расследования заговора я беспрепятственно лазил везде, – домовой говорил громко и отчетливо, чтоб донести смысл всех слов до сознания командира без потерь. – Скажи, кто в вашем мире обращает внимание на котов? Вот и канонир не стала. Принесла таз воды, разделась за перегородками и начала мыться. Потом вытерлась и начала одеваться. Как ты думаешь, у меня хватит знания анатомии отличить девушку от парня? Между прочим, чтобы прятать грудь, она носит тугой корсет.
Капитан глухо застонал.
– Молчи, животное, – и плюхнулся на кота, как на подушку, уткнувшись лицом в мягкий мех, – Что делать то теперь? Раньше я ухаживал за женщинами, дарил цветы, украшения, а что дарить канониру? Бочку отборного пороха или первоклассный кремень? Или все же цветы? Из цветов на корабле только горшок с геранью у меня в каюте. Только как ты себе это представляешь? Как я через весь корабль ее понесу, чтоб подарить… Все остальные-то думают, что она парень.