– Что там Тимка? Как в школе? – Полинка ставила на стол узорчатые чашки, а женишок-то и не подумал ей помочь. Ленивый что ли?
– Да хорошо Тимка. С Тасей, девчонкой соседской, днями гуляет, – Степан Петрович чуть смягчился, но буравить взглядом Фиму не перестал. А то еще расслабится. Вот еще.
– Хорошо, – Полинка кивнула. – Пап, я сейчас Снежке позвоню, она обещала проходки в Михайловку достать. А вы пока с Фимой пообщайтесь тут, ладно?
Фима кинул умоляющий взгляд на Полинку, но она только подмигнула ему и юркнула в комнату. Степан Петрович улыбнулся. По-акульи только немного, по-хищному. Спросил негромко, чтобы Полинка не слышала:
– Ну. Ти-мо-фей, – Степан Петрович пытался показать голосом, что имя-то у парня дурацкое. Но вышло не очень: у самого так деда звали, да и сына так назвал. – И давно вы с Полинкой знакомы?
– Т-так, – парнишка, видимо, хотел казаться не таким напряженным, и отхлебнул слишком много горячего чая. Тут же задергался от безысходности: и не выплюнешь же обратно в чашку, да и до раковины далеко. Пришлось глотать. На глазах Фимы выступили слезы, и он сдавленно просипел. – Два года. В библиотеке познакомились.
Степан Петрович прищурился.
– С Полинкой моей? В библиотеке? Да она ж наркоманка книжная. Все, что нравится, обязательно покупает. Я уже коробок десять на дачу оттащил. А по учебе все скачивает на планшет, – Степан Петрович, не отводя взгляда, тоже отхлебнул немало чая. Проглотил. Чуть поморщился от боли, да только так, чтобы лживый сопляк не заметил.
– А…мы… – Фима вытер испарину со лба. – В университетской библиотеке познакомились. Нам туда просто записаться надо было.
– А куда гулять ходите? – Степан Петрович, наконец, отвел взгляд от паренька. А то вдруг еще Полинке нажалуется, что папа тут его изводил.
– В музеи… В кино… На балет вот.
– Музеи она терпеть не может, – Степан Петрович хмыкнул. – А в кинотеатры никогда не ходит – темноты боится. Ну, на балет еще поверю, она ходит, если Снежана позовет.
Полинка выпорхнула из комнаты, заплетая волосы в крендельки. Щеки ее почему-то горели.
– Пап, Фим, а поехали на роликах покатаемся? Пап, твои у меня. А Фиме напрокат возьмем.
Степан Петрович кивнул, не без удовольствия заметив, что парнишка побелел и выпучил глазешки от страха.
Уже в парке Степан Петрович как бы по-отечески хлопнул нескладного Фиму по плечу. Тот держался на роликах очень неуверенно. Казалось, руку Полинкину схватил только для того, чтобы не упасть.
– А где же твои ролики, Фима?
– Пап, – Полинка кинула укоризненный взгляд на Степана Петровича. – Его ролики сломались. А новые пока не купил.