* * *
– Мам, че там за шум? Полкан разрывается! – Тимофей стянул один наушник, а второй придерживал щекой.
– Не знаю, – мама за компьютером вновь что-то печатала. Ее маленькие тонкие пальчики бегло носились по клавиатуре, сама она была сейчас где-то далеко: Тим знал этот отрешенный взгляд.
– Это соседи уезжают. Погостили чуть-чуть у бабушки и обратно в город, – пояснил отец, распутывающий удочки.
– Как? Уезжают? – Тимка рассеянно опустил наушник, уже не слыша криков команды и не глядя на экран. Его персонаж упал, и только через пять секунд в поле зрения появился противник. Тимку это почему-то не вывело из себя, как выводило раньше. Он просто опустил крышку ноутбука и рассеянно уставился на окно, туда, где плясали под порывами ветра камыши.
– Ну, да, – папа хитро улыбнулся. – А ты не хотел, чтобы кто-то из них уезжал?
Тимофей густо покраснел и отвернулся. Мама подняла взгляд от экрана. Они с отцом многозначительно переглянулись.
Мальчик побрел на кухню, оттуда окна выходили на улицу. Успел увидеть, как дверцы серебристой машины захлопываются. Соседка машет вслед, стараясь сдерживать слезы. Из груди Тимки вырвался тяжелый вздох. Мама, незаметно оказавшаяся позади него, тихо сказала:
– Да, что-то они мало вообще в этом году погостили. Меньше недели.
– За молоком сходить? – Тиме захотелось прогуляться. Просто уйти подальше от дома.
– А хочешь, в булочную еще сходи, да? Давно мы пирожных твоих любимых не брали.
Тима кивнул, взял протянутые деньги и пакет. Он дошел до самого парка и долго бродил по нему, пиная изжарившиеся от жары листья. «Кяк твой нось» – пробормотал мальчик, ощупывая нос, и пошел в сторону булочной.
Возвращался домой он уже повеселевший: одно пирожное заточил на ходу. Вздумал он грустить по дурацкой девчонке с русаличьми глазами, ага, щас.
Тимка не знал, какие глаза бывают у русалок, но, если бы и существовали эти причудливые полурыбы, то глаза всенепременно были бы у них бесцветные как вода, Тасины.
Тимофей вышел на узкую улицу и застыл. Возле детсада, в который он когда-то давно ходил, стояла девчонка с темно-рыжими волосами. Она на носочках тянулась к липе и жадно дышала, закрыв глаза. Тима вдруг вспомнил, что когда был маленький, ему тоже нравилось нюхать сладкую липу, росшую под забором. А сейчас, кажется, она так больше не пахла.
– Привет, – Тася открыла глаза и помахала Тиме рукой. Он кинулся к ней чуть быстрее, чем хотел.
– Я думал, ты уехала, – радостно сказал он.
– Я у бабули еще на целый месяц остаюсь, – Тася сладко потянулась.
– Тимка, – мальчик протянул руку.