Я уставилась на экран, Ник включил видео. Неясная картинка ожила – группа подростков стояла возле памятника Ленину в центре парка, рядом с ними – двое парней в чёрном. Один из них был похож на типичного уличного хулигана, второй – моё сердце замерло на мгновение – носил костюм, до боли похожий на наши с Ником.
– Что, я становлюсь популярным? – послышался сверху незнакомый мужской голос.
Мы с Ником одновременно подпрыгнули. Я оглянулась и увидела, что тот же самый мужчина в чёрном, что и на видео… ну, того самого, в супергеройском наряде. Он сидел на крыше трансформаторной будки, свесив ноги вниз, и улыбался. В его голосе, во всём его облике чудилось что-то невыносимо знакомое, и я была готова поклясться, что это был Андрей. Вот только…
– О, привет, – Ник довольно заулыбался. – Вот, показываю коллеге твою работу.
– И как, нравится? – поинтересовался Ворон и оглянулся на меня.
Я не могу объяснить, почему подумала, что это – Андрей. Может быть, фигура похожа, может быть, интонации. Может быть… да чёрт его знает! Важно другое – я не могла этого доказать. Особенно восхищённому Нику, которому явно нравилось, что наш дуэт может превратиться в трио.
– Работа – нравится, – буркнула я. – А вот то, что всё это случилось в то время, когда все нормальные люди спят – нет.
Ворон фыркнул, пожал плечами и спрыгнул с крыши. Высота была серьёзной – несколько метров, но он приземлился легко и медленно. Талисман был настоящий.
– Ну что, ребята, как у вас это происходит? – спросил Ворон. Он шагнул ко мне, протянув руку, как будто хотел обнять или поздороваться, или что там ещё могло быть у него в голове, но я машинально отступила на то же расстояние. – Понял, без рук, – Ворон усмехнулся. – Так что, как у вас это происходит? Мы меняемся телефонами и созваниваемся, когда надо спасти мир от катастрофы? Или чтобы попасть в команду, надо пройти тысячу и одно испытание?
– А с чего ты вообще взял, что нам нужна команда? – брякнула я.
Ворон не смутился, не возмутился, вообще остался бесстрастным. Андрей тоже умел хранить лицо. А ещё Андрей у нас Воробей, то есть птичка, и Ворон тоже подхватил «птичью болезнь». Я начинала думать о том, что у меня паранойя, но кто из нас не без изъяна?
– Крис, ты чего? – неуверенно спросил Ник. – Он же один из нас?
– Ну, это ещё под вопросом, – пробормотала я.
– А почему нет? Мешаю романтике? – Ворон нахально ухмыльнулся. – Ты только скажи…
– Романтика – это версия для прессы, – отмахнулась я. – На самом деле у нас только деловые отношения. Точка.
Ник дёрнулся.
– Но…
– Точка, – слишком резко отрезала я. – Всё, что остаётся за кадром, остаётся за кадром. Для всех.