Берия сел.
— Откуда вы знаете! — выкрикнул я. — Вас в то время уже не было! Вас расстреляли!
— Меня? — Берия снисходительно ухмыльнулся. — Меня не могут расстрелять. Я всегда и везде живой. Я всегда с каждым и в каждом из вас. А вот ты, гражданин Назаров будешь расстрелян.
— А что нам скажет товарищ Хрущев? — обратился Сталин к Никите Сергеевичу, попыхивая трубкой.
— Мне нечего добавить к словам товарища Берии, — заявил Хрущев, став по стойке смирно. — Хочу только обратить ваше внимание, товарищ Сталин, что гражданин Назаров ничуть не раскаивается в содеянном. При этом не признает свою вину, что является отягчающим обстоятельством. Он вдвойне виновен.
— Да, что ты несешь! — возмутился я. — Это я-то виновен? Ты же сам предашь своего вождя! Ты же сам обгадишь нашу историю! Из-за тебя и начнется весь развал! Ты кукурузник! Крым отдал! Страну в голод загнал!
— Бред, — пожал плечами Хрущев.
— Кто еще желает высказаться? — спросил Сталин, загасив трубку.
Гробовая тишина в ответ.
— Очень хорошо. Итак, мы решили признать гражданина Назарова изменником Родины и расстрелять. Приговор привести в исполнение немедленно. Товарищ Берия. Прошу.
Берия вновь подскочил, и я увидел в его руке направленный на меня пистолет.
— Нет! — завопил я. — А где мое последнее слово! Товарищ Сталин! Они все предадут вас! Они все враги народа!
— Заткнись, гад! — процедил сквозь зубы Берия и блеснул очками. — Получай!
Пламя из дула. Разрывающий голову удар. Проснулся в холодном поту. Черт!
За окном светало. Наступало утро.
— Приснится же, — пробормотал я, озираясь по сторонам. В палате царил покой. Сумасшедшие спали.
Тишину нарушил громкий топот со стороны двери. В палату вошли несколько рослых людей в военной форме. За ними семенил Феликс Эдуардович в сопровождении двух санитаров.
— Подъем! Все подъем! Быстро! — завопил один из них.
Сумасшедшие заворочались. Кто-то протяжно завыл.
— Вот она кара небесная во второе пришествие! Ибо сатана не дремлет! — заорал набожный юродивый. — Армагеддон настал!
— Товарищи сумасшедшие! — зычно воззвал один из людей в форме с погонами майора. — Приказываю всем, построиться в шеренгу перед койками. Быстро! Время построения — одна минута. Время пошло!
— Вставайте! Вставайте! Быстро! Скоты! — завопили санитары и забегали меж коек, пинками и тычками поднимая психов. — Вставайте! Стройтесь, как есть! В трусах!
Я не стал дожидаться пинка, вскочил и послушно застыл перед своей кроватью. Справа от меня пристроился Роман, а слева, тупо бормоча, что-то про бога выпрямился столбом юродивый.