Большая часть столов уже занята бойцами из других рот.
Рассаживаемся во второй ряд. Сержанты занимают отдельный стол.
— Раздатчики пищи встать! — командует Братухин.
Раздатчиком пищи будет тот, кому удается занять место на лавке посредине пятерки бойцов обращенных лицами на выход. У раздатчика есть преимущество. Он может подложить себе больше еды.
Не все раздатчики выполняют команду.
— Садись, бля! Хайлом не щелкать! Встают все раздатчики! Иначе на плацу пыль жрать будете! Раздатчики пищи встать!
Встают все.
— К приему пищи приступить!
Я осмотрительно забираю себе сразу три куска хлеба. Здесь не кафе-ресторан и тарелка с хлебом опустошается на раз-два.
Раздатчик разливает черпаком по мискам жидкий суп. Миски быстро опустошаются и наполняются из второй кастрюли перловой кашей с тушенкой. Поглощаем все очень быстро, но чай выпить не успеваем. Звучит голос Братухина:
— Рота! Заканчиваем прием пищи! Встать! На выход строиться бегом марш!
Мы бежим на выход. В дверях стоит Сукорюкин. Я догадываюсь, зачем он стоит здесь. Он отвесит последнему выбегающему бойцу пинка.
После столовой роту вновь погнали на плац.
— Левой! Левой! Выше ногу! Левой! Рота стой! Правую ногу поднять!
Все бойцы послушно поднимают правую ногу с вытянутой ступней.
— Стоим!
Проходит минута, другая. Некоторые курсанты начинают покачиваться, затем заваливаются на соседей. Строй колышется.
— Опустить! Левую ногу поднять!
Вновь томительно тянутся секунды.
— Опустить! Вперед шагом арш! Левой! Левой! Правое плечо вперед!
После часа занятий на плацу роту делят по взводам. Наш четвертый взвод направляется в спортивный городок в глубине территории части. Здесь замкомвзвода он же командир первого отделения старший сержант Васильев проводит с нами занятия по силовой подготовке. По его команде мы поднимаем и опускаем гусеничные траки.
Васильев небольшого роста, но жилистый, сам легко и непринужденно орудует этой тяжелой железякой, глядя на нас с усмешкой. Вместе с ним командиры отделений младшие сержанты Тимощенко и Слесарчук тоже с удовольствием кидают железо.
Здоровенный Кожура тяжело пыхтит. Вадик Павлов негромко матерится. Непрерывное издевательство на жаре с железом продолжается примерно час, затем Васильев прогоняет нас пару раз по беговой дорожке вокруг спортивного городка.
После спортгородка возвращаемся взводом на плац, где отрабатываем приемы одиночного строевого шага, поворотов и разворотов на месте. Советские строевые приемы не отличаются от Российских. Я вновь невольно проявляю свои армейские навыки и замечаю, как Слесарчук, глядя на меня, переговаривается с Васильевым.