Кто-то вдруг сел на траву рядом с ней – Яра вспыхнула, сердце забилось часто-часто. Краем глаза она видела ту самую сорочку, которую высматривала, но старалась не подать виду.
– Устала? – спросил обладатель сорочки.
– Нет, – она слегка повернула голову. Какая же девка сознается в усталости – за хворую и немощную сочтут. – Так просто… посидеть хочу.
– Я с тобой посижу, – парень тоже повернул к ней голову, взгляд невольно скользнул с ее лица на бурно дышащую грудь. – Можно?
– Здесь трава не моя, не купленная.
Все шло как нельзя лучше. Даляте хватало опыта это понять, вот только девка была не та.
Весь день Далята ждал, пока от него потребуют совершить что-нибудь этакое. Лучше всего – взять Жировита и зашвырнуть в реку. Но ничего такого ему не предлагали – ходи по кругу, принимай веночки, кланяйся и улыбайся. А затевать ссору и драку на игрищах у реки – это даже не чащобой надо быть, а каким-то шишком подкоряжным. Так осрамить род деревский он не мог и томился, ожидая, к чему же все эти игры ведут. Не просто же поплясать на лужку Благожит созывал отроков из всех колен Дулебовых!
– Красивая на тебе сорочка, – дева скосила глаза на его рукав. – Ты рода бужанского?
– Нет, – Далята сперва удивился. – Дерева мы.
– А может, матушка твоя из бужан? Я по узору вижу, – пояснила дева в ответ на его недоумевающий взгляд.
Глядя на нее, Далята не сразу сообразил, что ответить. Эту деву он приметил в толпе еще по пути на луг от святилища. Не так чтобы очень красивая – с княжной на белом коне не сравнить, – но что-то в ней такое было, что заменяло красоту и делало созерцание ее очень приятным занятием. А если приглядеться, так и чего надо лучше, чем эти большие глаза под темными бровями, яркий румянец, широкая белозубая улыбка… Даже широкий короткий нос уже кажется милым, как будто сам по себе тоже улыбается. Хочется взять ее за руку, прижаться губами к теплой щеке… Пялясь на нее, Далята не раз забывал про княжну, которую без устали обхаживал Жировит.
– Матушка моя… тоже деревского рода, – наконец он опомнился. – А сорочку… в Плеснеске одна… в святилище их, на Божьей горе, мудрая дева одна поднесла нам на счастье… чтобы, значит, долю свою сыскать…
Неловко было говорить об этом: еще подумает, что он явился свататься к одной девке, одетый в любовный подарок от другой! Что бы там ни говорил Берест, как бы ни отнекивался, товарищи знали, как у него обстоят дела. Но не рассказывать же, что он, Далята, своей хорошей рубашки не имеет – а тоже, княжеской дочери в пару мостится!
– Истинно мудрая была дева, – обронила румяная. – Сильной долей наделила. Ты ведь знаешь: не видать удачи тому удальцу, кого мудрая жена не благословила. И в сватовстве удачи не будет, коли мать сыну чашу на счастье не поднесет.