– А голову вы сберегите, – посоветовал Чудислав. – Тот отрок тоже роду хорошего, сын боярский, вам родители его богатый выкуп дадут. А Святослав скоро здесь будет. Увидите своими глазами, живой он или как.
Но не один день миновал, прежде чем хотимиричи осознали все, что случилось и что еще предстоит. Благожит был так сокрушен духом, что не показывался на люди. Сильно боги огневались на род Хотимиров! Людомир, желавший оказать им помощь, погиб на глазах у княгини. Теперь, когда он был мертв, его сила, которой раньше Благожит опасался, стала казаться надежной опорой. Святослав жив – киевская русь ничуть не потеряла в мощи. И единственная правда – смерть Будима. Его, Благожита, потеря оказалась истинной и неотомщенной. Даже если бы гром разбил его прямо посреди площадки перед идолами, и то он не был бы так уничтожен.
Святослав, живой и здоровый, едет сюда. Как рассказал Чудислав, весть о сватовстве они все вместе получили в верховьях Горины, но русам пришлось оттуда возвращаться в Киев: иначе им негде было оставить своих лошадей и негде взять столько лодий для путешествия по реке. Вынужденные ехать через Киев, они потеряли несколько седьмиц, но к Перунову дню надеялись успеть. На этот раз они едут с миром, и возглавляет их сама княгиня Ольга. И, поскольку Чудислав предупредил дреговичей, что Святослав намерен свататься, на все время этой поездки Благожит обязан сохранять с ним мир. За ним, разумеется, оставалось право отказать. Но, причинив вред сватам, он нарушил бы дедовы заветы и навлек на себя гнев богов. Словно мало того, что уже на него обрушилось!
Не меньше его потрясены были древляне. Днем и ночью они толковали меж собой, как могло такое выйти. Берест ручался: добыта голова того самого отрока, что русы носили на щите. Выходит, сами русы обманули наблюдателя. Неужели знали о нем? Тогда, выходит, они ждали нападения? Но если бы ждали, то едва ли пропустили бы древлян к своему стану и тем более к княжескому шатру.
– Ладно, отроки, это дело прошлое! – сказал Коловей, когда все устали перебирать предположения. Дело от них не становилось яснее, а лишь копилась досада на душе. – Что делать будем?
– Что делать? – угрюмо повторил Берест. – Уходить надо. Нас тут десять человек, а их приедет целая дружина княжеская.
При всей своей отваге, древляне чувствовали себя одураченными и униженными. Их доблесть пропала даром, вместо сизого сокола взяли серенького куличка. А сокол был жив и уже мчался сюда во всю мощь своих крыльев…
– И там с ними… ну, тот… Чудислав сказал, – добавил Милун. – Отец того, который в рубашке… Остробуд?