Потом закричали: один папа, одна мама и две бабушки.
А Виктор бросился наутёк: он-то знал, чем всё это может кончиться. Родители единственного ребёнка не будут разбирать, кто виноват. Конечно, не Сусанночка!
Когда Виктор обо всём рассказал Лёлишне, она проговорила:
— Плохи наши дела. Не везёт нам. И чего это Сусанна на нашей дороге встала? Пошли! — твёрдо предложила Лё-лишна. — Чего нам бояться? Мы ни в чём не виноваты.
Тигрёнок сладко зевнул и неохотно двинулся вперёд. Виктор беспокойно оглядывался, будто на каждом шагу им грозила опасность. Лёлкшна пела:
Не боимся мы Сусанны,
Не боимся её папы,
Не боимся её мамы,
Не боимся бабушек,
Мамы да и папы!
А около дома — увидели они ещё издали — стояла милицейская машина.
Представление продолжается! Выступает иллюзионист Григорий Ракитин! В номере принимает участие милиционер Горшков!
Не меньше Эдуарда Ивановича исчезновением Чипа был обеспокоен Григорий Васильевич. Ведь он готовил новый фокус, в котором должен был участвовать тигрёнок.
Представляете: в ящик сажают живого петуха, закрывают ящик крышкой, приколачивают её гвоздями, обматывают толстой веревкой. Затем ящик на канатике поднимают под самый купол цирка. Григорий Васильевич целится в него (в ящик, конечно, а не в купол) из пушки.
Раздаётся оглушительный выстрел — и ящик стремительно падает вниз! Развязывают толстую верёвку, срывают крышку, и из ящика вылезает… Кто? Петух?
Из ящика вылезает Чип. А где петух? И как в ящик попал Чип? Я не знаю. Если бы знал, то не книжки бы писал, а фокусником работал.
Как делается этот фокус, мы с вами никогда не узнаем. И никто из зрителей не догадается. И конечно, все будут обижаться, что ничего не удалось заметить. И как это петух превратился в тигрёнка, да ещё в заколоченном ящике, да ещё обмотанном толстой верёвкой?
И вот, чтобы такой сложный фокус получился и никто ничего не заметил, надо было работать над ним каждый день по нескольку часов.
И вдруг Чип исчез!
Григорий Васильевич подумал-подумал, погоревал-погоревал — и бегом в милицию.
Там дежурил милиционер Горшков. Окинув взглядом его фигуру, Григорий Васильевич подумал: «Вот это рост! Метра два, не меньше!»
— Не волнуйтесь, — сказал ему Горшков, — тигрёнок — не котёнок, разыщем. Вот в прошлом году из зоопарка обезьяна убежала, с ней тяжеловато пришлось. Мы с одним сержантом часа три за ней прыгали… А кем вы в цирке работаете?
Вместо ответа Григорий Васильевич проглотил чернильницу-непроливашку и достал её из своего кармана.
— Понятно, — задумчиво сказал Горшков.
Тогда Григорий Васильевич взял ручку, воткнул её себе в ухо и вытащил из другого уха. Милиционер поморщился и сказал: