Бородач потянул носом воздух.
— Я лично не чувствую никакого тепла. И только рад тому.
— А я словно впитываю его в себя. Или же оно впитывается в меня?… Руины пустуют уже многие столетия. Это я вам могу сказать наверняка. Всё тут давным-давно должно было порасти дремучим лесом. Но почему-то не поросло. Город ещё помнит былое… Это чувство — тихий шёпот в голове. Вы и его не слышите, нет? Я пока не в силах объяснить его природу. Так странно.
— По меньшей мере. — Здоровяк покосился на несущего какую-то галиматью спутника. Это место ему определённо не нравилось.
Двое продолжили идти по мёртвой дороге мёртвого города.
— Кто построил всё это? — после длительного молчания вновь заговорил старик. — Что за неведомые строители? Пусть затем они и исчезли по неведомым причинам, но почему не были обнаружены руины иных их городов? Ведь нет никаких свидетельств того, что на этих землях прежде обитал древний высокоразвитый народ. Народ Предтеч — назовём его для определённости так. По крайней мере, мне не известно о том ничего определённого, если не считать пары смутных легенд, скорее вовсе не связанных с этим местом… При этом я полагаю себя — и небезосновательно — не последним знатоком в области истории, мировой и Империи Терракота в частности. Да, имеются находки, безоговорочно доказывающие, что в прошлом существовали ныне полностью сгинувшие племена и целые роды. Но они преимущественно населяли другие края: на юге и на востоке, — задумавшись, старик принялся теребить свою жидкую бородку. — В древние века по здешним землям могли кочевать лишь племена наших полудиких пращуров, что носили шкуры и охотились с дубинами. И, конечно, не были способны возвести ничего подобного. Предтечами они не являлись это точно. Гораздо позже зародились первые царства — летописи сохранили их названия. Высокая же культура к нам пришла только вместе с Великим Переселением и основанием Старого Ломинора. А в Ломиноре, что Старом, что Новом, никогда не строили пирамид.
На соседних улицах среди вросших в землю развалин бродили группами солдаты с быстро угасающим интересом в глазах. Что-либо ценного или хотя бы занятного им не попадалось. Один мусор и какое-то погребальное унынье. Старик простёр руки, словно желая охватить песчаную равнину, на которой они стояли, от чего рукава его балахона спали к подмышкам.
— В то же время город — вот он, и мы топчем его камни! — В доказательство он пристукнул по ним концом посоха. — Но ничего не можем сказать о его основателях. Занятная задачка… Всё-таки, до чего странное ощущение. Что бы оно значило?