Сандро оставалось только застонать. Про себя, естественно. Опять "Разведчик"! Этот "первый в России частный военный журнал" служил трибуной для всяческих непризнанных военных гениев, рвущихся осчастливить армию очередной "решительно необходимой" реформой. И большую часть их идиотских предложений, опубликованных в клятском листке за последние два года, Аликс желала обсудить именно с ним! Сам великий князь даже не подозревал, какое на самом деле количество бреда публикуется в этом вроде бы почтенном журнале. Как-никак, неофициально "Разведчик" считался органом "драгомировским" и издавался он под сильнейшим влиянием Михаила Ивановича… Казалось бы, репутация! А вот поди ж ты…
— Мой принц, обратите внимание. Вот тут, где перепечатка из французского "Revue d'Artillerie", — полированный ноготок отчеркнул начало абзаца, а затем пару строк в следующей колонке. — "Скорость огня 6-ти-орудийной батареи германцы находят возможным доводить в некоторых случаях до 15 выстрелов в минуту". Я правильно понимаю?
— В смысле?
— Я правильно понимаю, что на одно орудие выходит два с половиной выстрела в минуту? То есть двадцать четыре секунды на выстрел? И то не постоянно, а "в некоторых случаях"?
— Хм-м… А что здесь…
— Сандро! — словно родная мамочка, огорченная глупой проделкой любимого дитяти. — Ты же мне сам рассказывал! Помнишь, на "Памяти Меркурия"? Ну, о скорострелках Канэ?
— А при чем здесь… А-а, ясно. Действительно…
Скорострельность 75/50-мм пушки на испытаниях во Франции составила 16 выстрелов в минуту. Конечно, у специальных, превосходно обученных канониров… Но тем не менее!
Фашистская 75-мм РАК-40, о которой Сандро, в отличие от Елки, понятия не имел, согласно таблице, давала 12–14 выстрелов. Советская дивизионная 76,2-мм образца 1902/30 года — 10–12. А скорострельность бесподобной ЗИС-3, считающейся лучшей в своем классе, Грабин, введя полуавтоматику, сумел поднять до 25 выстрелов в минуту!
По крайней мере, так было написано в справочниках, которые Елена теперь могла цитировать с любой страницы. Хоть и листала их дай Бог раза три, и то небрежно.
— Значит, я все поняла правильно… — трагически прошептала императрица. Александр Михайлович, пытаясь утешить, погладил затянутую в тончайшую замшевую перчатку узкую кисть. Глаза Ксении сверкнули настолько ярко, что Елка сразу же поняла: ещё секунда — и быть ей хладным трупом. — Сандро, с этим НАДО что-то делать!
— Моя королева, вы зря волнуетесь. Серго наверняка уже об этом подумал.
— Хочется верить. Однако что-то мешает… Знаете, мой принц, есть такая поговорка. О том, что на Господа, конечно, надеяться стоит. Но при этом и самому плошать не следует. А ваш младший брат, при всем моем уважении, все же не Господь. N'est-ce pas?