– Хороший ответ, Ань. Мне нравится. Вот ты бы точно с моим отцом не ужилась. Ты как моя мама. Отец изучал древние тексты, цеплял на бельевые верёвки картонные карточки с цитатами, а мама жаловалась, что ей негде сушить бельё. «Он мне про тайны, а я ему про сушку белья».
Аня не понимала, над чем он смеётся, – над ней или над их обсуждением в целом. Ей стало неловко и неуютно. Зря она сказала про яичницу. Это в самом деле прозвучало глупо.
– Кажется, я знаю, как ответить на твой вопрос, – приподнявшись на локтях, Максим посмотрел на Диму. – Если титановый колпак существует, я бы не хотел его снимать. Не хочу никакого великого знания. Зачем оно мне? Я растворюсь в нём. Меня не станет. А знание останется знанием. Ничего не изменится, просто я перестану существовать.
Их разговор прервала хозяйка – индианка в розовой домотканой кофте и жилетке, ярко-зелёной шерстяной юбке и жёлтой тростниковой шляпке с повязанной на тулью ленточкой, кажется, тоже сплетённой из волокон тростника. Вообще, женщины тут одевались лучше мужчин, вот только, как и мужчины, почему-то предпочитали ходить босиком. Хозяйка зашла в хижину и жестами напомнила постояльцам, что они могут брать любую из приглянувшихся им накидок. Вечерами на остров опускался ощутимый холод. Напомнила также, что её брат – тот индеец, что встретил их первым, – готов в любой момент переправить желающих к туалету на соседнем острове.
– Получается, ты, как и Фрауенберг, придерживаешься одного мнения с песенкой про семь единственных удовольствий? – едва индианка прикрыла за собой хлипкую дверь, Дима вернулся к прерванному разговору.
– Почему бы и нет? – Максим вновь откинулся на тюфяк, а чуть позже добавил: – Только не забывай, у меня по зарубежке трояк. «Маульташ» меня не впечатлила. И семи удовольствий будет маловато. Хотя про лучшее из них в той песенке сказано верно. И сейчас я бы с радостью ему предался.
– Может, ты и прав, – Дима наконец и сам вернулся на тюфяк. После сегодняшних приключений даже сидеть было утомительным занятием. – Знание останется знанием, а мы перестанем быть собой. Станем кем-то ещё. Людьми с третьей импульсной системой. И это по-своему прекрасно. Наверное, повсюду наступят благоденствие и радость. Вот только наслаждаться новым миром будут уже они, а не мы, даже если тела у них по-прежнему сохранятся наши. Людям лучше вообще не приближаться к тайнам вселенной. Пусть себе пьют, едят, облегчаются от выпитого и съеденного, купаются, валяются с жёнами на кровати и спят. Чего ещё? И вообще: «Дар может быть проклятьем. Дайте людям крылья – и они устремятся навстречу раскалённому солнцу. Дайте им пророческую силу – и они будут жить в страхе перед будущим. Дайте им величайший дар, невероятные способности – они будут считать, что призваны управлять миром».