– Неплохо…
– А могли выдать и медью. Тогда не обошлось бы без целой телеги, потому что медью две тысячи – это килограммов восемьсот. Так что да, если вдруг найдёшь сокровище, готовься заказывать грузовик. Спрятать его за пазуху и бежать через джунгли от диких индейцев не получится.
Осмотр спальни ничего не дал. Напоследок Максим перевернул старый, слежавшийся матрас с тёмно-жёлтыми пятнами и старательно его прощупал. Затем повёл всех обратно, в коридор.
В следующий час они осмотрели и сам коридор, и кухню, и туалет – там Максим, обыскивая бачок, умудрился сорвать поплавковый клапан, – и гостиную с её диваном без подушек, и крохотную прихожую. Аня везде открывала окна – впускала свежий воздух и приглушённый туманом солнечный свет. Участия в поисках не принимала, только следила, как Максим и Дима сосредоточенно отодвигают и осматривают всё, что можно было отодвинуть и осмотреть. В итоге взялась наводить после них порядок: расставляла по местам посуду из шкафов, задвигала стулья и поправляла ковровые дорожки.
Наконец все собрались в кабинете. Если в квартире Дельгадо и была своя тайна, её предстояло раскрыть именно здесь.
– Мы явно что-то упустили, – сказал Максим, вставая возле книжного шкафа.
– Я думал, что начну свою книгу с торта, – выдавил Дима, тщетно пытаясь стянуть с одного из стоявших тут радиаторов металлический кожух.
– Что? – не поняла Аня. Решила пока разложить на письменном столе рисунки Шустова.
– С торта. Безе с фруктовым ассорти. Манго, бананы и питайя… О, я бы сейчас не отказался от фрукта дракона. Интересно, он в Перу продаётся?
– Мы его ели на твой день рождения в Коломбо, – вспомнила Аня.
– После Канди я вернулся в этот ресторан и заказал точно такой же. Вы уже ехали в аэропорт, а я пил чай с тортом.
– Ты серьёзно? – Аня отвлеклась от рисунков и следила за братом. Он впервые открыто заговорил о том, что с ним происходило после их расставания в Коломбо.
– А когда в ресторан приехал Егоров, предложил ему кусочек. И он согласился.
– Очень мило, – отозвался Максим, теперь не стеснявшийся вываливать книги из шкафа на пол.
– Так вот, я хотел начать свою книгу с того эпизода. Но теперь-то у меня есть эпизод получше. Представь: перуанские трущобы, крики безумной женщины и ты, выламывающий крышку сливного бачка в пахнущем канализацией туалете. Как тебе? – Дима оставил в покое радиатор. Так и не снял с него кожух.
Максим не ответил. Должно быть, как и Аня, рассчитывал, что Дима расскажет о Егорове, ведь они провели вместе несколько дней. Илья Абрамович вполне мог вскользь упомянуть что-нибудь важное или хотя бы намекнуть, как им удалось найти маму Максима. Аня с дрожью вспомнила фотографии Екатерины Васильевны, которые Макс сжёг ещё в Хундере. Сама, получив такие снимки родителей и узнав о грозящей им опасности, Аня бы точно не смогла упорствовать в поисках – давно бы отдала Скоробогатову и статуэтку Инти-Виракочи, и ещё не решённую головоломку. Даже палантин отдала бы в придачу, хотя тот едва ли заинтересовал бы Аркадия Ивановича. Ну что ж, подарил бы Лизе.