— Привет.
— А уходя гасите свет! — заканчивает свидание Кеке, и свет на сцене гаснет.
Афанасий Петрович выходит на авансцену и обращается к зрителям:
— И я, ребята, пробрался к дому ученых. Я заглянул в окошко и увидел, что все пираты спят. Тогда я подошел к двери (подходит к занавесу) и громко постучал. (Стучит.)
— Кто там? — раздается голос Сашафонина из глубины сцены.
— Ну, вот, ребята, что бы вы ответили на моем месте? А?
— Свои! — подсказывают зрители.
— Ну что вы, ребята, какие свои? Откуда могли взяться свои на острове, посредине океана, в двенадцать часов ночи? К тому же шел дождь. Ну, так что надо было говорить? Кто может постучать в полночь в чужой дом? Только один человек: почта… правильно, почтальон. Поэтому я и ответил (оборачивается к занавесу): «Те-ле-грамма».
— От кого? — снова спрашивает Сашафонин.
— От кого, ребята? — обращается Афанасий Петрович к залу.
— От тети!
— От милиции!
— От бабушки!
— Вот я и сказал (поворачивается к занавесу): «От бабушки!».
— От какой? — продолжает допытываться дотошный Сашафонин.
— От двоюродной.
— А, — говорит пират. — Тогда другое дело. Тогда сейчас открою.
И пока пират идет открывать, Афанасий Петрович успевает досказать зрителям:
— И я, ребята, кинулся в дом и в темноте перетрогал палочкой все вещи, какие успел.
Занавес открывается. На темной сцене слышна возня, шум, крики. По очереди на освещенную авансцену выскакивают возбужденные пираты. Гудит сигнал тревоги, наконец, зажигается свет. На сцене куча-мала. Пираты отлипают друг от друга. Последним с пола поднимается Афанасий Петрович.
— Попался? — радостно говорит Чубарик. — Так тебе и надо. А ну, отдавай мою кепку.
— Есть же такие бандиты, — удивляется Сашафонин. — Людям спать не дают.
— Шеф, — спрашивает Чикага, — а зачем он сюда пришел?
— Не знаю.
— Я думаю, он хотел нас отравить, — многозначительно говорит Сашафонин. — Или взорвать.
— Что он хотел, меня не интересует, — говорит атаман. — А вот мы хотели его повесить. И повесим! Прямо сейчас. А ну, мальчики, подкатите сюда эту бочку.
Пираты подкатывают бочку и ставят на нее упирающегося Восемьнасия.
— Готов? — интересуется атаман.
— Я? — переспрашивает Афанасий Петрович. — А вы сами-то готовы?
— К чему?
— К тому, что вам придется за меня отвечать. Ведь мы же сюда корабль вызвали.
— Как? — спрашивают пираты.
— А так, по радио. Съели?
Ошеломленные пираты ходят вокруг бочки.
— Эй ты, — говорит Чикага, — а мы возьмем и захватим твой корабль.
— А как?!
— А вот так. Волшебным фонарем. Съел?
Пираты радостно прыгают вокруг Афанасия Петровича.
— Ничего вы не захватите.