– Боже мой, разве это важно?! – воскликнул Алексей Дормидонтович, он был очень встревожен уходом руководителя.
– И еще один вопрос… – продолжал Анатолий Павлович. – Они все же собираются брать Ленинград?
– Полковник Крафт, вручая мне письмо, сказал: «До скорой встречи».
– Благодарю вас, – церемонно поклонился Анатолий Павлович. Потапов смотрел на него и старался понять: почему он полез в эту группу? Это еще предстояло выяснить.
Из ленинградского дневника
Сегодня провожал на Смольнинский аэродром Лилю и Бориса. Начали наконец эвакуировать их театр.
Я сижу все в том же номере, а они уже ходят… по Москве! Трудно представить, что люди живут как-то иначе, чем мы здесь. Слабость. Голова… Да, отлет друзей.
Список улетающих утверждает Смольный. Норма груза на человека – закон. Один пожилой, как потом я узнал, известный ученый-химик, привез много лишнего груза и еще собаку, исхудавшего сеттера. Молоденький военный, сын этого химика, все уговаривал отца оставить собаку и часть вещей. Но тот упрямо повторял: «Нет, Рекса возьму и чемодан с бельем. Остальное – бросай, если хочешь…»
Среди пассажиров больше женщин и ребят. Были две беременные, их провожала женщина в шинели, врач наверное.
Ждали долго. Уже и разговаривать не могли. Я все думал о своих, отсюда они казались ближе, прямо рукой подать…
Прилетел самолет. Стали грузиться. Женщина-врач объясняла летчику, что делать, если в воздухе роды. Летчик смущался: «Знаю, уже было это».
Руководитель посадки велел химику убрать собаку из самолета. Химик стал ее вытаскивать. Она будто понимает – вырвалась, забилась за ящики и рычит.
Принесли больного мальчика – плачет. Собака рычит, лает… Летчик сказал: «Оставьте собаку, взлетим».
Стали прощаться. Лиля заплакала. Борис непроницаем.
Я рад за них, так рад!
Промчались с ревом истребители сопровождения. Самолет, переваливаясь, выкатился на взлетную дорожку.
С начала декабря Кумлев жил на Чугунной улице Выборгской стороны.
Эта короткая улица шла вдоль железной дороги и отсюда, наверное, получила свое название. В былые мирные времена сюда загоняли товарные вагоны с грузом для ближайших заводов, и тогда здесь посвистывали маленькие паровозики, расталкивавшие вагоны, лязгали клыки сцепки и гудели рожки сцепщиков. В небольших деревянных домах, возле которых лежал рельсовый путь, жили люди, которые обслуживали эту ветку и работали на ближайших заводах. Но сейчас почти все дома были пусты, дощатая обшивка ободрана, не уцелело ни одно деревцо из тех, что когда-то шумели листвой в уютных палисадничках. Не спаслись от прожорливых печек даже вагоны, забытые на рельсах, от них остались одни железные скелеты с колесами, заметенными снегом.