Но дело в том, что вызывают серьезное сомнение и те люди, которых Кумлев держал на своем учете. Он представил довольно обширный список. Чепцов сам выбрал трех и попросил устроить ему свидание с ними. Из этого ничего не вышло. Одного Кумлев не смог найти в городе и от соседей узнал, что он ушел в народное ополчение. Другой не пришел в назначенное время. Удалось встретиться только с Аркадием Константиновичем Валуевым. В списке Кумлева он значился как офицер царской армии. Генштабист. Его антисоветские убеждения характеризовались как давние и принципиальные. Вчера Кумлев привел его к Струмилиной.
Это был мужчина лет пятидесяти на вид, с густой волнистой шевелюрой, с лучистой улыбкой, с плавными движениями сильного крупного тела и мягким, вкрадчивым голосом. Чепцову казалось, что гость хитрит – играет благорасположение и уверенность, а на самом дело напряжен до предела.
Кумлев с хозяйкой вышли в другую комнату. Чепцов и Валуев остались вдвоем.
– Насколько я понимаю, нам созданы условия для беседы, давайте не терять времени, у меня дома больная жена… – Валуев сел к столу и показал Чепцову на кресло с другого края.
Чепцов не спеша сел.
– Извините, но я слушаю вас… – мягкая улыбка не сходила с лица Валуева, и это сбивало с толку Чепцова, он не знал, как начать разговор.
– Я слышал о ваших настроениях, Аркадий Константинович, – начал Чепцов, поглаживая свою ежистую голову.
Валуев удивленно приподнял густые брови и пробормотал:
– Я сам не разберусь в своих настроениях…
– Меня интересует довольно общий вопрос, – продолжал Чепцов. – Как вы думаете, принял русский народ большевистский режим или он надеется на что-то другое?
Лицо Валуева стало серьезным:
– Надо очень хорошо знать жизнь государства и его народа, знать изнутри, чтобы ответить на этот вопрос ответственно и точно.
– Но я прошу не статистику, а ваше личное мнение. Ваше. Личное, – повторил Чепцов.
– Видите ли… – на лице Валуева появилась задумчивая улыбка. – Александр Блок однажды, размышляя о русской революции, которая тогда только что совершилась, сказал, что понятие «революционный народ» не вполне реальное. Я думаю, что понятие «контрреволюционный народ» тоже нереально. Народ – это сама земля с ее разнопородными слоями. Если отвечать примитивно на ваш вопрос, то кто-то не только примирился, но и исповедует большевистский режим… а кто-то его только терпит… а кто-то и рвется в бой с ним.
Чепцов помолчал.
– А вы сами… где? – спросил он. Все, что угодно, но таких разговоров он не ожидал.
Валуев поднял голову и, смотря поверх Чепцова, сказал медленно: