— Значит договорились. Все, вы свободны и ребят прихватите с собой.
Вертолетчики вышли из кабинета вместе с Рудаковым. В коридоре их ожидал профессор. Вчетвером они остановили такси и проехали в аэропорт. Вертолет, МИ-8 был уже загружен под завязку. Вертолетчики опохмелились спиртом, подняли винтокрылую машину в воздух и взяли курс на Ханкалу, отстреливая тепловые ракеты. Не успел вертолет приземлиться, как его окружили бойцы из роты охраны и начали разгружать. Юрий с профессором выпрыгнули из вертолета и остановились, не зная к кому обратиться. Увидев проходившего мимо офицера, Рудаков остановил его и спросил, где можно найти коменданта аэропорта. В это время его окликнули.
— Юрка, братишка, ты?
Юрий повернулся на окрик. К нему приближался светловолосый гигант.
— Руслан, ты.
Руслан и Юрий обнялись и похлопали друг друга по спине.
— Юра, ты каким боком здесь оказался? Ты же говорил, что сюда больше ни ногой.
— Нужда заставила. Ты помнишь этого мужика?
Руслан внимательно посмотрел на профессора.
— Юра, лицо знакомо, но вспомнить не могу.
— Помнишь, наш последний совместный выход, когда химика в горах нашли?
— Так это он? То-то физиономия знакома. Мы его тогда сразу на вертолете домой отправили.
— Вот-вот, а сами в бой пошли. Тогда у нас парней много полегло. Недалеко поселок был, там у него, жена с дочерью похоронены. Нам туда нужно добраться. Руслан, если у тебя время есть, может, посидим, братков вспомним, а профессора, скажи кому ни будь, пусть отдохнуть устроят.
Руслан взмахнул рукой, подозвал кого-то из офицеров и распорядился, что бы устроили профессора, после чего пригласил Рудакова в штабную палатку. Майор спецназа, командир батальона, он занимал отдельную палатку. Батальон располагался на окрайне аэродрома. Руслана солдаты боготворили. Сам прошедший рядовым первую кровавую мясорубку, солдат он берег, без нужды в пекло не кидал. В батальоне у него были самые маленькие потери, среди аналогичных подразделений. Сидели они долго, вспоминали друзей. Наконец Юрий спросил, как так быстро Руслан продвинулся.
— Юра, так ведь я генеральский сынок, папа генерал-лейтенант, в генштабе сидит. Вот за уши и тащит.
— Не понял, какой ты сынок, если воевал наравне с нами. Что-то я ни одного там не встречал.
— Юра, я же древнего русско-польского дворянского рода. Мои предки всегда Родину защищали. Единственный перерыв, с революции до Отечественной войны. Дед успел вывезти семью в глухомань, где записался мещанином. Это только всех и спасло. Когда война началась, он ушел на фронт. В сорок четвертом и отца призвали. Дед с войны не вернулся, а отец быстро поднялся. Тут уж, наверное, гены свою роль сыграли. После войны училище, академия и вся прочая лабуда. После школы, я должен был поступить в училище, но решил сначала на своей шкуре все испытать, горя хапнуть. Отец согласился. По его просьбе, в личном деле нигде не было отметки, что генеральский сынок. А вам я ничего не говорил. После того боя, ранение, госпиталь, училище и все горячие точки.