— С чего они это взяли??? — воскликнул Кеша с ужасным негодованием. — Он спит!!!
— Спит, спит, — успокаивал его арт-директор, — Но им, видимо, показалось, что он спит… вечным сном.
— Спящий всегда кажется мертвым, — буянил Кеша. — А, может быть, он умер, теперь я уже не знаю. Лежит мужчина в пиджаке и в галстуке с закрытыми глазами. Человек с воображением мог подумать, что он почил.
— Ну и что?! — вскипал Кеша. — Иисус Христос лежит мертвый, укрытый…
А «Анатомия доктора Тульпа»?! Стоит такой доктор Тульп в анатомическом театре, склонившись над кадавром… Рембрандт? Франц Хальс? А наш Перов «Тройка»? Гроб везут… Что, эти полотна — выбросить на помойку? Баскетболисток Дейнеки теперь всем изображать?.. Здоровые тела физкультурниц и физкультурников? А хорошо, да, «Иван Грозный убивает своего сына»? Это вообще просто кошмар какой-то!!!
— Да! — вдруг он произносил надменно. — Около моих картин можно или смеяться, или плакать. А любоваться ими нельзя!..
— Нет, надо мне переименовать мою картину, — горестно бормотал Кеша, — раз создается такое впечатление непонятно почему.
Раздосадованный, он стал надевать носок — и пятка у него с треском обнажилась.
— О скоротечности жизни и о длине дороги мы узнаем по дырявым носкам, — произнес Кеша, лег на диван и впал в глубокую меланхолию.
— Кеша, Кеша, — звала я его, не отрываясь от моего любимого О. Генри, — ты ведь не собираешься сдаваться при первом препятствии! Удача и бережливость, ясная голова и зоркий глаз, все это при тебе, дорогой. Так что Фортуна, осторожно пробираясь среди колючих кактусов, еще наполнит рог изобилия на пороге твоего ранчо!..
— Никто ему не наполнит рог изобилия! — послышался голос нашего мальчика из чулана. — Пока он не сменит тематику и не начнет рисовать то, что радует взор сильных мира сего, что украсит их офисы, рестораны, дворцы, ювелирные магазины, супермаркеты и ночные клубы.
— Сынок, — сказал Кеша, сдерживая ярость, — давай сделаем вид, словно эта речь не изошла из твоих уст и не коснулась моего слуха. Только благодаря настоящему искусству наш мир становится светозарным, лучистым и живым. Знаешь притчу, как один древний китайский военачальник проиграл сражение, потому что загляделся на журавлей? Так вот запомни: я — воин света. А красота спасет вселенную.
— Друзья! — вступила я в эту ураганную симфонию умиротворяющей флейтой. — Не будем ссориться. Что нам сейчас действительно необходимо — это приложить все усилия, чтобы достичь Просветления и прекратить перевоплощаться в трех мирах.
— Ха-ха-ха! — раздался смех из чулана. — Угораздило же меня появиться на свет у таких родителей! Мама у меня колдунья, папа зомби. В то время как у всех знакомых родители — бизнесмены, У ВСЕХ! Военные они или гражданские, скотопромышленники или врачи, у Фалилея мама — хлебобулочный бизнесмен, изготовляет пирожки, булочки и торты. По булочке, по булочке — миллионы набираются! Прошлой весной У Фалилея был «Опель» — черный, потом золотистый «Авенсис», зимой он ездил на «Вольво» — два с половиной турбо, новом, сорок пять тысяч долларов! А теперь у него черный «Lexus 250» — вообще нереальный! К следующему лету он купит либо «Феррари» или «Бентли»! Но самые богатые люди — это не кондитеры, а пожарные и милиционеры! И некоторые художники. Но не простые, а главные. Да-да, Кеша! Все твои однокашники давно уже главные художники модных глянцевых журналов, а твои, Марусенька, — главные редакторы…