Но поезд как назло все мчался и мчался сквозь глухую ночь. До следующей станции пришлось клацать зубами не меньше получаса. Когда стало казаться, что ему суждено замерзнуть насмерть в этом тамбуре, поезд начал сбавлять скорость. Замигали огни какой-то крупной станции. А за нею по горизонту разлилось мутноватое зарево города.
Прыгать на ходу Зуб не решился — тело настолько задубело, что он наверняка свалился бы на землю стылой колодой и размозжил бы себе голову.
Наконец товарняк остановился рядом с пассажирским поездом. Через стекла тамбура было видно, как на другой стороне пассажиры заходили в освещенные вагоны, волоча за собой багаж. Зуб заволновался: в какую сторону идет поезд? Не забраться ли ему в вагон, как в тот раз? Уж очень жалко терять время, тем более что его много было потеряно в Георгиу-Деж и Поворино.
Он пошел вдоль поезда, влезая на подножки и пробуя двери. Закоченевшие ноги слушались плохо, словно это были не ноги, а неловко прилаженные протезы. Наконец он нашел незапертую дверь. Теперь надо подождать — куда двинется поезд.
Вдоль товарняка, на котором ехал Зуб, шел осмотрщик, звякая крышками букс. Луч его фонаря заполошно метался по гравийному полотну, по колесным парам. Стоя возле пассажирского вагона, Зуб напружинился, готовый дать стрекача, если осмотрщик сделает в его сторону хоть один шаг. Но тот прошел мимо, даже не взглянув на него. «Зайцы» были ему явно неинтересны.
Поезд тронулся осторожно, врастяжку. Впрочем, тут и гадать не надо было: тепловоз подогнали с той стороны, куда надо ехать Зубу. Уцепившись за скобы на торце вагона, он решил ждать как можно дольше, чтобы проводница ушла в свое купе.
Но долго ждать не было сил. Зуб боялся, что закоченевшие руки разожмутся сами собой, и тогда ему никуда уже не придется спешить. Перебравшись на подножку, он открыл дверь и вполз в тамбур. Ему тут сразу показалось тепло. Если бы не ревизоры, вроде того нервного, да не проводницы, можно было бы все время ехать в тамбуре. Красота, даже откидной стульчик есть.
Зуб попробовал гармощатую дверь в топливный отсек. Заперто. Ничего не поделаешь, придется пробовать в вагон. Главное — не красться. Если ты крадешься, тут и гадать нечего — безбилетник. Надо идти смело, как если бы в кармане лежал не один, а целых два билета.
Решительно открыв дверь, Зуб вошел в коридорчик и нос к носу столкнулся с проводницей. Та слегка посторонилась, пропуская паренька, а когда тот уже взялся за ручку другой двери, спросила:
— Ты из какого вагона?
— Я? — обернулся Зуб.
— Ну да, ты.