Кафкина чуть не вырвало. Он потерял равновесие и упал на пол. «Натуральная Жердь», – подумал Григорий Францевич, глядя снизу на жену. Та, похоже, преодолела страх и смотрела то на него, то на дверь. «Читает, – понял Кафкин. – Читай, читай, голуба. Главное – не нервировать психопатку. Прочитает – и все поймет. Надо лишь подождать».
Жена действительно все поняла.
– Вот, значит, как? – пробормотала она спустя несколько минут. – Допрыгался! В гусеницу превратился? Здорово. И сразу – ко мне? Любви захотел?
«Бесится Швабра, – заволновался Кафкин. – С утра она всегда такая. Надо бы задобрить…»
Он постарался ласковыми подмигиваниями дать ей понять, что не надо злиться. И даже было стал шипеть, мол, все нормально, Веруня…
– А помаду нарочно взял? – продолжала накаляться Швабра. – Что, не мог уголь со двора принести или кирпич? Гад ты был ползучий, Кафкин, им и остался!
За дверью раздались голоса тестя с тещей и еще – фальцет бывшего авиатора Котенко. Тот чего-то требовал.
– У вас я ее оставил! – выкрикивал Котенко. – Мне она дорога, как память о родителе! Я отлично помню, что спал на ней! Наверняка лысый спер! Где Григорий?
– Сами с утра ищем, – заискивающе ответила теща, а потом раздался грохот, и тесть завизжал:
– Ай! Он же весь коридор загадил! И – не вытер! Я так шейку бедра сломать мог! Этот кастрат нас всех поубивает! Мы к нему – со всей душой, рога оленя в подарок привезли, а он блюет, где попало! Сейчас же уезжаем, пока всех не ухай-дакал, как президента Кеннеди! Верка, где наши чемоданы?
Григорий Францевич понял, что они хотят зайти к дочери. Но и Швабра догадалась, а потому скомандовала:
– Прячься под кровать, живо!
Кафкин стремительно метнулся туда от двери, и вовремя! В открывшемся дверном проеме показалась тещина голова.
– Вера, твой-то где лазит? Товарищ Котенко пришел, просит книжку вернуть.
– От отца единородного досталась, – просунулся головой и Котенко. – Авторства Иосифа Виссарионовича.
– Не видела я ваших книжек! – зевнула Швабра. – И Григория не видела. Может, погулять вышел?
– Как же! – злобно каркнул тесть. – Весь коридор заблевал зеленью и удрал. Отец чуть инвалидом не стал! Спасибо, Верочка, за хлеб-соль!
– Он мне подарил «Советскую военную энциклопедию», – добавил елейным голосом Котенко. – Заберу вместо своей книжицы. Я знаю, где она стоит.
Верка вышла из спальни, и Кафкин остался один под кроватью. Там было темно, пыльно и – как ни странно – уютно. Как в коконе, подумал Григорий Францевич. Незаметен и защищен. Если все пойдет по плану, можно будет здесь укрываться. Пока на йога в суд подадим, пока то да се…