— Знаете, Алеша, когда я узнала, что поеду на Амур, первой моей мыслью было: увижу вас здесь или нет? Мне так хотелось встретить вас!
Колчанов не заметил, как промелькнули эти четыре часа, пока поезд шел до рыбоводного завода, — он весь был поглощен Надей Прониной…
…Посреди живописной долины, зажатой крутыми грядами сопок, одиноко возвышаются постройки Бирского рыбоводного завода. Издали они похожи на маленький хутор или скромный санаторий, поставленный вблизи озерка.
Колчанову все было здесь интересно, особенно осенью, когда идет закладка икры на инкубацию; весной в шлюзах появятся тучи темно-фиолетовых глазастых мальков с круглыми оранжевыми животиками-икринками, «желточными мешочками», как их называют рыбоводы.
Вальгаева они застали в цехе. Вокруг него были разбросаны обрезки досок, кучи гравия, проволочная сетка, инструмент. Он сколачивал какой-то ящик.
Гостей он встретил без восторга, долгим изучающим взглядом посмотрел на Пронину, когда Колчанов представил ее ему. Потом, как ни в чем не бывало, принялся за свой ящик.
— Последний этап, — пояснил он, когда Колчанов спросил, чем он занимается. — Загадок больше нет. — Потом бережно положил инструмент, уселся. Закурил.
— Ну, что нового, Матвей? — спросил Колчанов.
— Нового-то? — Вальгаев затянулся папиросой, посмотрел на ее огонек. — Новое все. Закончил я свои опыты. Самый большой отход икры был пять процентов…
— А другие вопросы? — осторожно спросил Колчанов. — Выход малька, например…
— Вот, видишь? — Вальгаев указал на ящик. — Тут все решения… И закладка двух миллионов, и выход малька, — он указал на доски с отверстиями, поставленные на ребро между сетками. — А пустоты заложу крупным галечником. В нем и будет икра. Так-то вот…
— Выходит, закладывать можно? — Колчанов встал.
— Даже принципиальное разрешение начальства получил, — сказал тот равнодушно. — Григорий Афанасьевич так и заявил: «При научных опытах отрицательный результат важен так же, как и положительный, потому что он движет мысль ученого вперед». Видишь — «отрицательный». — Вальгаев усмехнулся. — Ничему не верят. Ну и черт с ними! — Он сердито плюнул. — Я им покажу «отрицательный результат»!
Колчанов посмотрел на Пронину, которая со скучающим видом осматривала цех и разбросанные повсюду предметы вальгаевского труда, сказал басом:
— Слушай, Матвей, давай вместе заложим твой аппарат в производственных условиях у меня на Бурукане. А?
— На Бурукане? — безразлично переспросил Вальгаев. — А мне хоть у черта на рогах. Лишь бы прок был.
— Значит, договорились?
— На Ученом совете договоримся. А сейчас пойдем обедать. Вы, наверное, проголодались? — И он снова долгим и пристальным взглядом посмотрел на Пронину.