— Дороти, мне так жаль. Я знаю, ты глубоко любила Фрэнка, и я...
— А я знаю, что ты выбросил его на улицу и практически везде внес в черный список. Повесь трубку, пожалуйста. Я не хочу быть грубой.
Джерри повесил трубку. От злости мне стало легче. Я повернулась к Льюису и объяснила ему, почему я ненавижу Джерри Болтона вместе с его долларами и всемогуществом.
— Если бы не несколько друзей и не мои стальные нервы, он довел бы меня, как и Фрэнка, до самоубийства. Лицемерный подонок. Я никогда никому не желала смерти, но я почти хочу, чтобы он сдох. Он единственный, кого я ненавижу в такой степени... — На этом моя речь оборвалась.
— Ты недостаточно требовательна, — рассеянно заметил Льюис. — Наверняка сеть и другие.
V
Мы сидели в моем кабинете. Я нервно ерзала, не отрывая глаз от телефона. Кэнди побледнела от волнения. И только Льюис, устроившийся в кресле для посетителей, казался спокойным и даже скучающим. Мы ждали результатов его кинопробы.
Однажды вечером, через несколько дней после смерти Фрэнка, он неожиданно решился. Он встал, легко сделал три шага, будто у него и не было травмы, и остановился передо мной.
— Посмотри, я опять здоров.
Неожиданно я осознала, что настолько привыкла к его присутствию, к его физической неполноценности, что совсем не ожидала того, что произошло. Потом он скажет мне: «Прощай, благодарю тебя», покинет дом, и я больше никогда не увижу его. Странная грусть охватила меня.
— Это хорошая новость, — в голосе моем не слышалось радости.
— Ты так думаешь?
— Конечно. Что... Что ты собираешься теперь делать?
— Это зависит от тебя, — Льюис снова сел. Я перевела дух. По крайней мере, он не уезжает немедленно. В то же время его слова заинтриговали меня: как могла судьба такой капризной, равнодушной и свободной особы зависеть от меня? Ведь я была для него не более чем сиделкой. — В любом случае, если останусь здесь, я должен буду работать, — продолжал он.
— Ты думаешь поселиться в Лос-Анджелесе?
— Я сказал — здесь, — твердо ответил Льюис, указав на террасу и кресло. И, помедлив, добавил: — Если, конечно, тебя это не стеснит.
Я уронила сигарету, подобрала ее, встала, бормоча:
— Ну, скажи мне... э... Я понимаю... Конечно, если бы я предполагала...
Он, не двигаясь, наблюдал за мной. Потом, страшно смутившись, всему же есть предел, я поспешила на кухню и хлебнула виски прямо из бутылки. Наверное, я кончу алкоголиком, если уже не стала им. Придя в себя, я вернулась на террасу. Пришло время объяснить этому мальчику, что одна я живу добровольно, по своему собственному желанию, и не нуждаюсь в компании молодого человека. Что, кроме того, его присутствие лишало бы меня возможности принимать дома моих поклонников, весьма существенное неудобство, кроме того... кроме того... кроме того... Короче, я не могла найти лишь причину для его пребывания здесь, в моем доме. В тот момент меня просто возмутило его решение остаться, хотя несколько- минут назад я сожалела о его отъезде. Но я привыкла к своим внутренним противоречиям.