Местность вся подверглась разрушению. Город пришлось обходить стороной, так как он вовсю пылал и бедные горожане сиротливо смотрели, как в языках пламени гибнут их дома. Армия ободрала несчастных как липку, и все же часть гасконцев отстала от отряда потрясти их еще раз. А те даже не пытались убежать, видя приближающихся к ним рыцарей. Сергей равнодушно смотрел на них — ничем помочь он не мог и если честно, то и не хотел. Настолько очерствел за этот месяц.
Своих людей Сергей нашел уже утром, в Рюстике, в двух милях от сожженного города, где часть армии принца встала на ночевку. Проведя бессонную ночь в седле, в полной темноте рискуя сбиться с дороги и просто переломать ноги лошадям рыцарям пришлось двигаться дальше, наскоро перекусив. Приказ принца не обсуждался, даже обремененные обозами войска за день проходили обычное расстояние. В этот день пришлось делать круг, обходя озеро Марсейет. Без остановки армия прошла через Серам, небольшой город принадлежавший одному англичанину, другу принца. Глашатый предупредил рыцарей о недопустимости грабежей и солдаты вели себя смирно, не позволяя обычных вольностей.
На следующий день армия разделилась, одна часть переправлялась через реку по недостроенному мосту в Вильдене, а другая часть воспользовалась бродом в Рессак-д’Оде. На долю Сергея выпал брод. Матушка сильно не любила реки, так как каждый раз после переправы приходилось просушивать вещи, а делать это в походном режиме очень и очень хлопотно.
После переправы Сергей покинул свой обоз. Впереди их ждала холмистая местность и командующий повелел быть готовым к нападениям. Отряд Сергея нес боевое охранение уже три часа и пока еще не встретил ни одного врага. Зато поймали крестьянина, прятавшегося в кустах. Его выдал визг поросенка, которого он прятал в мешке. Тимошка погнал молодого парня, а тот, бросив поклажу, улепетывал, петляя как заяц. Парня поймали общими усилиями и допросили. Сеид обрадовался — в лесу у подножия холма прятались крестьяне, у которых парень украл порося. За двойную серебряную монетку он согласился проводить их до убежища крестьян.
Будь на месте Сергея его матушка, крестьяне лишились бы всего имущества и всех запасов еды. А так Сергей взял только самое ценное — а много ли у простых крестьян ценного? Отобрали продукты и увели скотину — вот и все. Но все равно, крестьяне смотрели на вооруженных воинов затравленным взглядом, ладно хоть сообразили, что протестовать не имеет смысла. Сергей не хотел проливать кровь. Умом понимал, что нужно оставить их без всего, но глядя на маленьких детей — рука не поднималась отобрать последнее. А ведь это налогоплательщики и на их налоги сформируют отряды, которые придут в грабить и убивать. И жалости враги не знают. Где гарантия, что враги не заявятся на его земли, конечно, если они у него будут?