Хорошо еще жители деревни успели предупредить господина о творившемся безобразии в деревне. Рыцарь нагрянул, как коршун, схватив насильников. А тут прибежал сосед старосты с известием, что за озером повстречал чужих людей, вот рыцарь и подумал, что отряд наемников не один. Пленников оставили на попечение старосты, а рыцарь увел своих людей на чужаков, виданных за озером. Обстоятельные мужи пострадавших женщин после отъезда господина резко осмелели, и потребовали самосуда над насильниками, староста сам был не прочь посчитаться с обидчиками, да боялся гнева господина. Наконец, всё тщательно взвесив, он принял поистине соломоново решение. Среди пленников был один раненный. Его пронзил мечом сам благородный господин рыцарь, за непочтительное отношение к себе, как господину сих мест. Вот его и решили принести в жертву. Казнь для обреченного они выбрали всем миром, и после бурных споров сошлись на поджаривании над угольями, как наиболее справедливом наказании за содеянное наемниками.
Единственный из пленников, кто мог говорить по-французски, был живьем поджаренный бедняга. Кстати, он и командовал над отрядом наемников. Арбалетчиков спас Сеид, вовремя вернувшийся с другой стороны озера. В лодке, вместе с сарацином, приплыл пришедший в себя Франческо. Голова у старика продолжала болеть, да и чувствовал он себя не лучшим образом, но, несмотря, на это, старик принял деятельное участие в подготовке отхода. Вся подготовка свелась к банальному грабежу, санкционированному Сергеем, так как рыцарь таки увез казну Сергея. У крестьян деревни отобрали все, что можно было увести, включая все повозки и быков. Лошадей в деревне, отчего-то не было ни одной.
Франческо не сразу узнал о пленниках, сарацин ведь ничего не сказал ему о них, и лишь, когда Сеид вытащил несчастных бедолаг из сарая, проходящий мимо генуэзец обратил на них внимание. Он, даже, встретил среди них старого знакомца. Моложавый старик с типичной для темпераментного итальянца внешностью, гладко выбритый, с редкой сединой на висках, сам окликнул Франческо по имени, попросив у него заступничества.
Сергей внял советам старика не лишать жизни наемников, а вместо этого, принять их к себе на службу (а чем платить прикажите?). Генуэзец решительно поручился почти за всех горе-наёмников, а его приятель дал клятву верности на библии (ее нашли в их сумах — сперли, наверное, не иначе). Сергей машинально подал знак, понятный только Сеиду, знак — присмотреть за наемниками. Вообще, Сергея очень волновало его собственное поведение, так как Ивэн нет-нет да проявлялся в его поступках. Психолога бы хорошего, что бы разобраться в себе — да где его взять? Остается надеяться, что все утрясется само собой, со временем.