У меня было такое чувство, что Лаура следит за мной. Значит, надо было убедить ее, что я уехал в Милан.
Когда поднялась луна, я пробрался на виллу. Стараясь двигаться все время в тени, я осторожно подкрался к большой плакучей иве, откуда мне хорошо были видны комната Лауры и комната Бруно.
Я увидел, что рядом с постелью больного сидела Лаура и читала. На проигрывателе крутилась пластинка с этюдом Шопена, и звуки этой чудесной музыки долетали до меня. Картина была такой мирной, что я даже усомнился, не напрасно ли трачу время.
Через некоторое время свет в кухне погас, и в комнату Бруно вошла Мария. Она сказала что-то Лауре, та отложила книгу и вышла.
Я быстро поднялся по ступенькам на веранду и спрятался за спинку огромной софы. Теперь я находился напротив окна комнаты Бруно. Я укрылся таким образом, что вошедшая на веранду Лаура не могла увидеть меня.
Я слышал, как она вернулась.
— Мария ушла домой,— сказала она, обращаясь к Бруно.— Я теперь пойду к себе и немного почитаю в постели, а тебе тоже лучше всего уснуть.
Проигрыватель умолк, и через несколько секунд свет в комнате Бруно погас, а еще через некоторое время он зажегся в комнате сестры Флеминг.
Я сидел в темноте на веранде и прислушивался к звукам в доме.
Вдруг я услышал тихие, осторожные шаги на веранде. Я увидел, что Лаура вышла из комнаты и сбежала вниз по лестнице, направляясь к пристани. Она оставила свет в комнате сестры Флеминг, видимо, для того, чтобы Бруно думал, что она находится там.
Я осторожно последовал за ней к террасе, с которой хорошо был виден лодочный ангар. Его окна были освещены.
Я видел, как Лаура скрылась в дверях ангара. Подождав несколько секунд, я пошел за ней и спрятался поблизости от ангара. У пристани качались две лодки: моторная и весельная.
Через некоторое время на втором этаже открылись окна.
— Здесь жарко, как в печи,— услышал я голос Лауры.— Почему ты не открыл окна?
— Но ведь ты уже это сделала сейчас,— ответил ей грубый, хрипловатый мужской баритон.
— Ну, что нового?
Подняв голову, около окна я увидел Беллини.
— Валерия приезжает завтра, а Дэвид собирается убраться отсюда в следующий понедельник. Сестра Флеминг попросила отпустить ее на конец недели, так что все складывается очень удачно. Итак, ночью в пятницу, Марио.
Беллини проворчал:
— Уж очень долго! Мне надоело это томительное ожидание. Сейчас самое подходящее время обделать все это.
— Нет, мы должны дождаться пятницы. Мы не вправе допустить ошибку. Если будем торопиться, можем испортить все дело. К тому же, необходимо дать Дэвиду возможность познакомиться с ней. Ты же знаешь, что это важнее всего.