— Разве в этом было бы что-нибудь плохое?
— Что вы, что вы. Речь идет не о том. Мне бы хотелось придать своей статье неофициальные черты, сослаться на разговоры с родными и друзьями интересующих меня особ.
— Это значит, о моей Рэчел будет статья? — расцвела мать.
— Да,— ответил я, на этот раз не солгав.
— И ее имя будет в печати?
— Совершенно верно.
— Она не рассказывает о своей работе, ничего не рассказывает. Ни мне, ни сестрам. Говорит только, сколько зарабатывает, так как отдает мне часть денег: не для меня, а для семьи, для одной из сестер, которая учится. Она не рассказывала, как выглядят ее клиенты. Если ее имя попадет в прессу, все должны узнать об этом.
— Вы совершенно правы. А что известно...
— Вы хотели поговорить с родственниками и знакомыми моей Рэчел. Так вот, ее отец будет дома минут двадцать восьмого. Есть еще ее сестра Дебора, но она очень молода, ей всего шестнадцати. Моя дочь, Кенси, сегодня не придет домой. Она гостит у приятельницы. Будет завтра в половине пятого. Вас интересуют и знакомые? Есть такой молодой человек, Уильям Баттерфилл. Ли хочет жениться на Рэчел. Но это...— Миссис Абрамс не закончила фразы.— Но это дело личное. Вам дать его адрес?
— Да. Будьте так добры.
Женщина назвала номер дома на Семьдесят шестой улице и продолжала:
— В том же доме на третьем этаже живет Хильда Гринберг, в квартире 2С. И Синтия Фин, но это псевдоним. Вы ее, конечно, знаете?
— Гм... не припомню.
— Она играет в театре.
— Да, да, конечно, Синтия Фин.
— Да, она училась с Рэчел в школе, но ушла оттуда. Не могу сказать о ней ничего плохого. Я старею, и кто со мной в конце концов останется. Сейчас у меня муж, дети, ) знакомые, но знаю, что в будущем у меня всегда будет Рэчел. Если ее имя появится в статье, об этом обязательно нужно написать. Я расскажу вам гораздо больше, конечно, если вы пройдете в комнату и... Извините. Телефон.
Она повернулась и засеменила в глубь квартиры. Я замер у двери. Через минуту я услышал приглушенный голос:
— Слушаю... Да, я у телефона... Да... Да, Рэчел Абрамс моя дочь... Извините, кто говорит? Не расслышала...
Не подлежало сомнению, что мне было пора уходить. Оставалась только проблема: закрыть дверь или оставить открытой.. После короткого колебания я рассудил, что лучше будет ее закрыть, и потянул за ручку сильно, но без шума. Затем бросился по ступенькам вниз.
На улице я посмотрел на часы и констатировал, что уже двадцать четыре минуты шестого, завернул за угол и вошел в бар с телефонным аппаратом. .Набрал номер Ниро Вульфа. Мне ответил Фриц и немедленно соединил с теплицей.