Завершив совещание. Председатель поднялся размять ноги. По заведенной традиции секретарь молча занес поднос, принялся расставлять вокруг чайника вазочки с медом и печеньем. Конфеты, любимые «Чернослив с миндалем и ромом», с утра стояли на столе. Ими Председатель угощал избранных посетителей.
Это лакомство очень уважал Леонид Ильич. «Фрукты в шоколаде» и другие сладости для ЦК КПСС делали специальными партиями на кишиневской фабрике «Букурия». Андропов вздохнул - при заболевании почек врачи запрещают шоколад. А также кофе, жирную пищу и соленья. Медицина плохого не посоветует, но иногда так хочется... Председатель захрустел фантиком. Тем временем помощник положил ему на стол черную сафьяновую папку:
- Юрий Владимирович, дежурная служба подготовила справку по Збигневу Бжезинскому.
Андропов кивнул. Он вчера давал такое поручение, после сигнала источника из Вашингтона о том, что Збигнев Бжезинский не появился на работе после отпуска. Родственники в растерянности, ФБР комментариев не дает. Подобного рода новости теперь сразу ложились на стол Председателя, пополняя его досье.
Доктор философии по политологии Збигнев Бжезинский был хорошо известен в Соединенных Штатах и за их пределами. Являясь автором стратегии антикоммунизма, он предлагал объяснять события, происходящие в социалистических странах, с позиций концепции тоталитаризма. В научных работах политолог развил теорию технотронной эры и концепцию американской гегемонии нового типа. Последовательно занимая жёсткую линию по отношению к Советскому Союзу, Бжезинский считал США мировым гегемоном, отрицая возможность обретения подобной роли другими государствами до 2018 года.
Андропов помнил его высказывание: «Окончательная цель американской политики должна быть доброй и высокой: создать действительно готовое к сотрудничеству мировое сообщество в соответствии с долговременными тенденциями и фундаментальными интересами человечества». В этой фразе раскрывалась реальная суть положения в мире. Хитро сказано, однако смысл понятен. Прямо говоря, Америка - это добрый гангстер со своими порядками, а Бжезинский - умный и последовательный враг, защищающий такой порядок.
С его исчезновением какая-то незримая связь прослеживалась, но чего общего может быть между советскими руководителями и явным антикоммунистом?
Тем временем помощник навел порядок на столе для совещаний, и вслед за секретарем тихо вышел. Отхлебывая из чашки, Андропов хмурился. Непонятное не пугало, оно вызывало тихую злость. События плавно выходили из-под контроля, при этом неприятности сыпались как из ведра. Шпионский скандал в Лондоне набирал обороты, партийные руководители терялись один за другим, а Политбюро истерично требовало «положить всему этому конец».