Я звоню Наде, и она тут же берет трубку.
– Ян, – в ее голосе сквозит явное облегчение.
– Позови Эйми. Мне надо поговорить с ней.
– Минутку.
Я слышу приглушенный шум, стук двери. Я жду Эйми, но трубку снова берет Надя.
– Эйми…
– Где она? Почему ты не дала ей телефон?
– Она сказала, что уезжает. Встретится с тобой дома. Ян, только между нами, я тревожусь за нее. Давно уже я не видела ее в таком состоянии.
– В каком состоянии? Я не видел ее с самого утра. И я в полном недоумении. Она не хочет отвечать ни на звонки, ни на сообщения. Что с ней? Она в порядке?
– Физически – да. Но Джеймс сказал что-то такое, что ее ужасно расстроило. Не знаю, что именно, – она не хочет говорить.
– Кто сказал? – В голосе у меня тот же холод, который растекся по телу при упоминании этого имени.
– Так ты не в курсе? Джеймс. Он снова вернулся.
Ян
Итак, Джеймс вернулся.
Неужели этот парень не может держаться подальше от моей семьи?
Я раздраженно хмурюсь.
– Она с ним встречалась?
Так уже было в июне, когда Джеймс ненадолго приезжал в Калифорнию.
– Да, – говорит Надя, и я с подкосившимися ногами опускаюсь на край дивана.
Воссоединение Эйми с ее бывшим висело дамокловым мечом с тех самых пор, как пять лет назад мы вернулись из Мексики. Это там мы обнаружили Джеймса – живого и невредимого, но страдающего от болезни, которую еще называют раздвоением личности. В июне произошла новая встреча. Эйми объяснила, что виделась с Джеймсом лишь для того, чтобы наконец попрощаться. Я полагал, что распрощались они навсегда.
Как оказалось, я ошибался.
В то время я был в Испании. Я уже давно грезил об этом путешествии – с тех самых пор, как Эрик рассказал мне о местных праздниках и обычаях. Приземлившись, я сразу позвонил Эйми. Голос у нее был какой-то напряженный, но Эйми списала все на усталость. Нечто похожее повторялось с каждым звонком. Эйми казалась вялой, даже поникшей. Она делала вид, что все в порядке, но я-то знал, что она что-то скрывает от меня.
Через две недели я вернулся домой. Уже вечером, когда я уложил Кэти в кроватку, Эйми позвала меня на кухню. На столе стояла бутылка водки и две рюмки. Явный признак того, что разговор будет нелегким.
– Что происходит? – с опаской поинтересовался я.
– Я виделась с Джеймсом.
И она рассказала мне все без утайки.
Мы знали о том, что болезнь отпустила Джеймса еще в декабре и он снова стал собой. Мы узнали об этом от Кристен, поскольку Джеймс сразу позвонил Нику, мужу Кристен и своему лучшему другу. Понимали мы и то, что рано или поздно он вернется домой. Вопрос был лишь в том, когда это произойдет.