– Но только, Оксана Николаевна, от вас тоже очень многое может зависеть! Очень многое! Если вы пойдете навстречу следствию – следствие тоже пойдет… навстречу!..
Его губы шевельнулись, вытянулись в трубочку и опять обмякли, как два розовых слизняка.
– Вы меня понимаете? – проговорил он вкрадчиво.
– Нет, я не понимаю… – ответила она вполне искренне.
Она его действительно не понимала, не понимала всех этих недомолвок, всех этих странных, то ускользающих, то торжествующих взглядов и еще более странных телодвижений.
Впрочем, смутная догадка начала уже брезжить в глубине ее сознания – но эта догадка была настолько дикой, настолько неожиданной, что она не могла принять ее всерьез…
– Не понимаете? – переспросил он странным, высоким голосом. – Или не хотите понимать? Я вам еще раз повторяю – вы должны пойти мне навстречу, и тогда я смогу вам помочь! Если же вы не хотите со мной искренне сотрудничать – это только доказывает вашу вину! Со всеми вытекающими отсюда последствиями!
Оксана удивленно взглянула на него – и смутная догадка начала превращаться в уверенность.
Так вот что значили все его странные ухмылки, все его долгие взгляды! Она-то, дура, не поняла его намеков, его взглядов! Ее смутило то, что во взгляде его не было обычной похоти, а только торжество паука, который поймал наконец муху в свои сети и твердо уверен, что она никуда больше не денется.
А оказалось, что ничто человеческое ему не чуждо! Да лучше бы он был винтиком, деталью бездушной машины!
– Так что, Оксана Николаевна, мы с вами как будто поняли друг друга? – повторил он, не сводя с нее пристального взгляда. – Вижу, вижу, что поняли! Так что теперь все зависит исключительно от вас, от вашей доброй воли!
Он снова подошел к ней, схватил ее руку. В глазах его горел лихорадочный огонь, уже нисколько не удивлявший Оксану.
Она поняла, что все эти слова он говорит просто так, чтобы не молчать, на самом деле он прекрасно знает, что у нее нет выбора, что она в полной его власти.
Она резко отняла у него руку.
Он шумно вздохнул, словно проснулся, суетливо потер руки, вернулся к столу, взял там листок бумаги, что-то на нем быстро написал и снова подошел к Оксане:
– Я понимаю, что здесь не очень подходящее место для… сотрудничества со следствием. Но это не беда, у нас есть специальные квартиры… вот адрес одной из них! – Он протянул ей листок, при этом снова опасливо покосился в угол комнаты, и Оксана поняла, что там установлена видеокамера.
– Запомните этот адрес! – проговорил он настойчиво.
Она послушно взглянула на листок, прочитала: «Греческий проспект, дом семь, квартира четырнадцать».