- И что? Польза есть? – в голосе врача проскочила легкая насмешка.
Фельдшер отрицательно покачала головой, стыдливо опустив глаза. Девушка не знала куда деть руки, внезапно ставшие такими лишними, и от этого ощущения еще больше растерялась.
Ольга Александровна хмыкнула и ободряюще коснулась ладошкой руки фельдшера.
- А все потому, что это не слабость. Это мышца матки внизу сокращается неправильно и вместо того, чтобы растягиваться, она зажимается и не дает выйти ребенку наружу. Стимуляцию окситоцином отключай, Людмила. Бестолковое это занятие. Только хуже делает, - врач повернулась к прислушивающейся женщине и улыбнулась. - Сейчас все поправим, не пугайтесь.
Вымыв руки, и даже не надев перчатки, она положила холодную ладонь на лоб исстрадавшейся роженице. Боль, терзающая хрупкое тело отступила, подарив захлестывающее ощущение безопасности и покоя. Удовлетворенно кивнув, Ольга перенесла руку на напряженный живот. Прохлада, идущая от тонких пальцев, проникала внутрь, снимая напряжение. В какой-то момент роженице, да и девушке фельдшеру вдруг показалось, что пальцы доктора мягко светятся.
- Ну вот и все, - голос Ольги Александровны успокаивал и расслаблял. Она отошла к флакону с дезинфицирующим средством. Стерильные резиновые перчатки в один момент оказались на небольших ручках доктора, и она поспешила обратно к родовому столу.
- Так, а теперь поработаем, девочки! – скомандовала врач, вставая между разведённых в стороны колен. – Ждем схватку… И тужимся!
Через минуту роженица тяжело задышала, сжала зубы и, со сдавленным стоном, потужилась.
- Тужься! Еще! Еще! – командовала Ольга. – Стоп! Хватит!
Пара движений и комнатушку огласил раскатистый крик крупного мальчишки, обиженного на весь свет и особенно нате чужие руки, что так ловко его обработали и замотали в стерильные пеленки.
Дождавшись отделения последа и погладив пару раз дремлющую молодую мать по голове и животу, Ольга накинула на себя пуховик и поспешила на выход.
- Ну вот и все! Всем удачи! – звонкий голос перекрылся шумом открывающейся двери.
Глядя на опустевший коридор, юная фельдшер Людмила Борисовна растерянно пробормотала:
- А ведь в областной сказали, что дороги перекрыты и погода нелетная… Ничего не понимаю…
Бредущая мимо тетя Клава, прикрывая ладонью зевающий рот, в ответ буркнула:
- Да кака разница… Приехали… Не приехали… Робёнок и мамка евонная в порядке и слава Богу. Спать иди, Милка. Чаво попусту сидеть. Дурехе соседской я постель перестелила, робёнок в кроватке рядом. Спят они. И ты спи. И я спать пошла.