Обойдя дом, я замечаю ступеньки, ведущие в гараж. Его ржавая дверь сплошь изрисована граффити. А рядом с ней – еще одна небольшая дверь с замком и почтовым ящиком. Я озираюсь по сторонам и спускаюсь по ступенькам вниз. Один из ключей подходит, и я отпираю замок. Но мне приходится приложить силу, чтобы открыть дверь: за ней скопилась целая куча рекламных листовок и писем на имя хозяина студии.
Я вглядываюсь в темный сырой коридор. Пробую включить свет, но выключатель не работает. Узнаю ли я это место? Как Тони привез нас сюда из клуба? На такси? Или на своем личном автомобиле? Я ничего не узнаю…
Закрыв глаза, я делаю глубокий вдох и представляю себе, как обнадеживающие, ободряющие корни дерева бодхи помогают мне вспомнить все…
Я включаю мобильник. Зарядка почти на нуле, поэтому я выключила его, как только отослала эсэмэску Люку. Пользуясь телефоном, как фонариком, я подхожу ко второй двери в дальнем конце коридора. Тони дал мне три ключа, и я вставляю в замок второй ключ. Освещаю мобильником комнату и чувствую, как начинает кружиться голова. Вот она – студия! Большое, просторное помещение с побеленными стенами. В памяти – мимолетный проблеск. Именно здесь все случилось! Я в этом уверена.
Со стены передо мной пялится в темноту гигантский трафаретный морской конек. Его причудливо искривленное тело тянется от пола до потолка. Выброс адреналина – и я отворачиваюсь, не в силах смотреть на это уродливое, закостеневшее существо. И в его выпученные глаза…
Я вспомнила. Это образ, с которого все началось, который расшевелил мою память, привел меня в английскую деревню, а потом и в Берлин.
Я заставляю себя еще раз взглянуть на морского конька. Возвращаюсь мыслями к началу всего моего предприятия. Наши местные монахи в южной Индии вернулись из путешествия по Европе, в которое они пустились ради сбора средств на обустройство монастырской кухни. Монахи возвратились изнуренные, но окрыленные успехом. Сельская Англия встретила их на ура. В ту ночь монахи устроили большое пиршество в своем монастыре Ташилунпо, и нас с мамой тоже пригласили на него. Рассказы путешественников об английских деревушках пробудили во мне тоску по жизни, оставшейся за моей спиной. А потом монахи стали показывать фотографии, привезенные из поездки. Среди них был и снимок, сделанный в одной уилтширской деревне: на ней ребятишки, сидя на траве со скрещенными ногами, наблюдали за песнопениями и плясками чужеземных монахов в желтых шляпах.
Не знаю почему, но я перевернула эту фотографию. И увидела логотип фирмы «Фотосъемка морских коньков». Внутри меня что-то всколыхнулось. Да так, что я едва смогла держать себя в руках. Трясущейся рукой я отдала снимок и выбежала из монастырской трапезной во двор – вдохнуть воздуха. Мама вышла следом за мной.