Вот почему сюда так стремятся «минусы», подумал я.
Темная злая сила, старые погребения на дне водохранилища.
Для них это действительно настоящий курорт, сильнейшая эмоциональная подпитка, живительный источник. Практически Ессентуки.
— У тебя вот случаем не было странных снов, видений? — насмешливо поинтересовался Пасечник.
— Вообще-то были, — я мельком вспомнил некоторые события прошедших суток. — Вообще-то, У МЕНЯ ТАКИЕ БЫЛИ ВИДЕНИЯ, МАТЬ ИХ, ЧТО…
Я прикусил губу, сдерживаясь.
— Прошу прощения, — добавил я тише. — Нервы.
— Город пробует тебя на вкус, — с уверенностью заявил Пасечник. — Вытаскивает наружу твои скрытые страхи, переживания и выкладывает их перед тобой рядком. Угощайся. Город хочет узнать, что из предложенного будет на тебя воздействовать сильнее всего. Он тебя проверяет.
Пасечнику было весело. Ему, должно быть, редко приходилось говорить о подобных вещах, не хватало достойных слушателей.
На меня же его слова произвели очень сильное впечатление. Я слегка растерялся.
— Что еще узнать хочешь? — спросил Пасечник, оттаскивая какую-то фанерную доску на край двора.
— Вы не знаете, где я могу найти этого парня, который к вам приходил, Максима?
— Откуда ж мне знать. Тебе видней. Ты глазастый.
Я не разглядел выражения его глаз под сеткой. Но почему-то понял — он ЗНАЕТ, кто я и зачем здесь.
Он был вовсе не обычный милицейский пенсионер, любитель разводить пчелок. В нем тоже что-то было.
— Темная и злая сила, говорите? — сказал я, бодрясь. — Что ж, посмотрим на нее.
— Посмотри, посмотри, — одобрил Пасечник. — А если что, заходи, я тебя медком угощу. Только, мой тебе совет…
Он снова замолчал.
— Ехал бы ты отсюда, сынок.
Я ждал какого-то продолжения, но Пасечник молчал. А потом вовсе повернулся спиной и, словно уже забыв про меня, отправился к сараям на дальнем конце участка.
Что же такое, все хотят меня отправить подальше отсюда. И Макс, и та сумасшедшая девица. И все эти… глюки… или что это было?
Теперь вот дед еще этот, колдун доморощенный.
Я подмигнул овчарке, все с той же невозмутимостью сфинкса на морде проводившей меня взглядом.
Выходя за пределы участка, я аккуратно прикрыл калитку.
Коля терпеливо дожидался меня. Видимо, рассчитывал еще подкорректировать свое финансовое положение.
— Ну как, получился разговор?
Я только махнул рукой.
— Слушай, Коля. А этот твой начальник Каскавеллы… Он говорил, когда ожидается противоборство?
Коля оживился.
— Противоборство?! — воскликнул он. — Значит, правда? Хорошо хоть в этом пижон этот чернявый не врал. Обещались все город отбить. Я уж думал и здесь он меня напарил.