Пыльные окна (Игнатьев) - страница 59

Вот почему сюда так стремятся «минусы», подумал я.

Темная злая сила, старые погребения на дне водохранилища.

Для них это действительно настоящий курорт, сильнейшая эмоциональная подпитка, живительный источник. Практически Ессентуки.

— У тебя вот случаем не было странных снов, видений? — насмешливо поинтересовался Пасечник.

— Вообще-то были, — я мельком вспомнил некоторые события прошедших суток. — Вообще-то, У МЕНЯ ТАКИЕ БЫЛИ ВИДЕНИЯ, МАТЬ ИХ, ЧТО…

Я прикусил губу, сдерживаясь.

— Прошу прощения, — добавил я тише. — Нервы.

— Город пробует тебя на вкус, — с уверенностью заявил Пасечник. — Вытаскивает наружу твои скрытые страхи, переживания и выкладывает их перед тобой рядком. Угощайся. Город хочет узнать, что из предложенного будет на тебя воздействовать сильнее всего. Он тебя проверяет.

Пасечнику было весело. Ему, должно быть, редко приходилось говорить о подобных вещах, не хватало достойных слушателей.

На меня же его слова произвели очень сильное впечатление. Я слегка растерялся.

— Что еще узнать хочешь? — спросил Пасечник, оттаскивая какую-то фанерную доску на край двора.

— Вы не знаете, где я могу найти этого парня, который к вам приходил, Максима?

— Откуда ж мне знать. Тебе видней. Ты глазастый.

Я не разглядел выражения его глаз под сеткой. Но почему-то понял — он ЗНАЕТ, кто я и зачем здесь.

Он был вовсе не обычный милицейский пенсионер, любитель разводить пчелок. В нем тоже что-то было.

— Темная и злая сила, говорите? — сказал я, бодрясь. — Что ж, посмотрим на нее.

— Посмотри, посмотри, — одобрил Пасечник. — А если что, заходи, я тебя медком угощу. Только, мой тебе совет…

Он снова замолчал.

— Ехал бы ты отсюда, сынок.

Я ждал какого-то продолжения, но Пасечник молчал. А потом вовсе повернулся спиной и, словно уже забыв про меня, отправился к сараям на дальнем конце участка.

Что же такое, все хотят меня отправить подальше отсюда. И Макс, и та сумасшедшая девица. И все эти… глюки… или что это было?

Теперь вот дед еще этот, колдун доморощенный.

Я подмигнул овчарке, все с той же невозмутимостью сфинкса на морде проводившей меня взглядом.

Выходя за пределы участка, я аккуратно прикрыл калитку.

Коля терпеливо дожидался меня. Видимо, рассчитывал еще подкорректировать свое финансовое положение.

— Ну как, получился разговор?

Я только махнул рукой.

— Слушай, Коля. А этот твой начальник Каскавеллы… Он говорил, когда ожидается противоборство?

Коля оживился.

— Противоборство?! — воскликнул он. — Значит, правда? Хорошо хоть в этом пижон этот чернявый не врал. Обещались все город отбить. Я уж думал и здесь он меня напарил.