Не дожидаясь ответа Абдула подошел к резному шкафу, открыл его, показав ярко освещенное нутро и протянул Лаки странный сосуд из стекла, заполненный синей влагой.
Сосуд оказался холодным и быстро начал потеть.
— Не знаешь, как открыть?
— Не знаю, господин….
Абдула ласково улыбнулся и снял с легким щелчком крышку с сосуда, вернул обратно.
— Пей, это очень вкусно.
Пахло из сосуда странно.
— Пей!
Лаки вздрогнул и, косясь на Абдулу поднес сосуд к губам. Отпил осторожно. Напиток был и сладким и кислым одновременно, а еще от него щипало на языке.
Абдула стоял рядом и был он ростом с Лаки. От прикосновения его горячей сухой ладони к спине мальчик вздрогнул и попятился.
— Куда же ты, красавчик?
Одна рука ухватила Лаки за талию, а другая влезла под набедренную повязку и взялась поглаживать его орган.
Лаки остолбенел на несколько мгновений.
— Вот и хорошо, вот и хорошо…не пожалеешь, мальчик…
У Абдулы воняло изо рта и его прикосновения, там внизу живота были омерзительны до дрожи!
Лаки рванулся, но его не выпускали и тогда он обрушил сосуд с синим напитком на голову управляющего….
Абдула завопил, хватаясь за голову обеими руками, а Лаки метнулся к двери и тут же попал в руки надсмотрщика Харума.
— Ах ты мразь! — вопил Абдула, размазывая кровь по лицу. — Запорю! Запорю, бастард! К столбу его!
Лаки не сопротивлялся, потому что оцепенел от страха, но его все равно били, пока тащили к столбу во дворе. Первый удар, жгучий как ожог он с трудом вытерпел, а потом начал кричать. Он был крепкий мальчик и потерял сознание только с шестого удара….
…Он очнулся от холода и вони. По ночам в пустыне бывает очень холодно. Сел на куче высохших отбросов и понял что он в помойной яме, что в сто шагах от кухни для рабов. Потрогал осторожно свою спину и поразился тому что не нашел следов жестокой порки.
"Почему меня бросили сюда? А может мне все приснилось?"
Очень хотелось, есть, и пить и мальчик побрел к кухне. Там всегда была вода и запас сушеных фруктов, не ходить же по грядкам в темноте в поисках спелых овощей!
На кухне тускло светил электрофонарь, кипела в кастрюле вода и кухарка Лурдия рубила большим ножом стебли латука для утреннего супа.
Постукивание ножа о деревянную разделочную доску казалось таким мирным и домашним звуком. Лаки успокоился.
— Лурдия, ты не дашь мне…
Лурдия стремительно обернулась и, выронив нож, попятилась в угол хижины. Глаза вылезли из орбит.
— Это же я-Лаки.
Кухарка шлепнулась задом об пол и, отталкиваясь пятками, заползла в угол.
Лаки пожал плечами. Набрал из крана в кружку воды и с наслаждением все выпил. Потом повторил. Вода пахла озером.