Выкрикнула и тут же пожалела. Что я там буду делать? Нет, я никуда не пойду. Руки, кажется, задрожали. Не хочу, чтобы Машка видела меня такой. Выбегаю из кабинета. Черт!
— Барсукова, ты куда? Варь? — Машка догнала меня уже на лестнице. — Да в чем дело-то? Ты что как ребенок? Ты что, с парнем никогда не тусила? Ну там первая любовь, поцелуи… Ты же во всю эту хрень веришь.
— А ты типа нет, не веришь? — Остановилась на лестнице, прислонилась к перилам. Так, теперь дыши. Долгий вдох и такой же долгий выдох. Досчитать до 10, если получится до 15 на вдохе и столько же на выдохе. Одиннадцать, двенадцать, тринадцать… Выдох… Один, два, три, четыре…
Я стою и медленно дышу, как учил психолог. Если хотя бы 3 минуты получится, я смогу успокоиться, сердце не так будет биться сильно. Все хорошо, открываю глаза, вижу испуганную Машку. Смотрит на меня растерянно.
— Варя… Ты как? — голос какой-то ли напряженный, то ли просто испуганный. — Я не то ляпнула как обычно? Да вроде ничего же такого не сказала, а?
— Нормально все, проехали. Пошли в столовку, пообедаем. Есть не хотелось совершенно, я себя знаю, теперь как минимум день не смогу ничего в себя засунуть. Но все равно, это прогресс. Раньше… Все! Хватит! Раньше не было ничего. Ничего не было!
— Это ты из-за Артема так распереживалась? — смотрит на меня внимательно, будто прочитать что-то хочет на лице. — У тебя истерика?
— Пошли уже. — Говорить не хотелось.
На удивление Епифанцева послушалась и даже замолчала минут на пять. Для Машки это много, очень много. За это время я успела успокоиться, как мне казалось.
— Слушай, если ты так психуешь, я могу пойти с тобой. Ничего, Воронов потерпит…
— Он может знать о тебе?.. Я имею ввиду то, что знает Айс?
— С чего ты спрашиваешь?
Каждый раз, когда речь заходила о Ледневе, вся Машкина расслабленность куда-то мигом исчезала, она как будто подбиралась вся, готовясь то ли к нападению, то ли наоборот к защите.
Мне должно быть очень стыдно, но я рада видеть растерянную и даже напуганную подругу. Да! Не только мне может быть больно, не только у меня страхов столько, что иногда заснуть не могу. И нечего тут строить из себя крутую, Маша. Ты тоже кое-кого боишься!
Я бесцельно помешивала ложкой чай — в кружке не было сахара, просто руки до сих пор подрагивали, надо было чем-то их занять.
— Когда ты пропала, Воронов предлагал помочь тебя найти, вот я и подумала…
— Вряд ли. Врал, наверное. Леднев обещал молчать…
Я не удержалась — засмеялась так, что на нас шикнула Ирина, наша буфетчица.
— И ты ему веришь? Веришь, что он не растрепал всем своим дружкам твой секрет, который ты мне доверять не хочешь? И кто из нас — наивная дура?