Я не стану подробно расписывать, чего мне стоило убедить Джорджа Мюррея в том, что я, собственно, желаю только хорошего повстанцам и готов порвать за… Готов порвать за них кого угодно, скажем так.
Пожалуй, выпитый ранее самогон пошел мне на пользу. Кабы не он, я бы никогда не решился на этот разговор. Бедняга Колл, поджидая снаружи, не выдержал напряжения, разложил свой плед меж корней стоящей рядом сосенки и свернулся на нем калачиком. Тем лучше для него — ему не пришлось стать свидетелем (и слушателем) моих воплей, ударов кулаком об стол, хватания лорда Джорджа за грудки… Вот уж чего бы горцы не снесли! Мюррей же отнесся к этому настолько хладнокровно, что я на какую-то долю секунды усомнился — а дышит ли он вообще?
Я даже ни на вот столько не задумывался, что он думает обо мне. Утром я страшно стремался от одного вида лорда, а сейчас я уже болтал с ним, как будто мы знакомы с первого класса школы. Как я уже говорил, невозмутимости лорда можно было только позавидовать.
Закончилось все тем, что он положил мне руку на плечо и мягко, но неумолимо подталкивая, вывел наружу.
Спускались сумерки второго моего дня в Шотландии. Неподалеку посапывал Колл; где-то в перелеске за Крадлхоллом куковала кукушка; накатывала вечерняя свежесть, падающая росой на вереск.
— Так ты точно уверен, что у тебя получится?
— Не, ну я всегда приветствую любые полезные советы, — пожал я плечами. — Я должен знать что-то особенное?
Мюррей помолчал.
— Вообще-то нет. Чем меньше ты знаешь, тем лучше. Если ты будешь выглядеть эдаким балбесом, неосведомленной деревенщиной — больше шансов, что тебе поверят. И больше шансов, что твой замысел удастся.
— Понял, — я с трудом сдержался от того, чтобы не сказать "окей". — А как быть с французским? Я же не смыслю ни бельмеса. Почти.
— Французский обходи стороной. Старайся многозначительно улыбаться. Ну и реагируй по обстановке.
— Ладно. А как с ирландцами?
— Ну я ж тебе уже сказал. С ними я разберусь снаружи. Ты чего, пьяный?
— Слегка, — сознался я.
— То что слегка, я давно уже понял. Давай-ка дуй в полк, отсыпайся. Завтра тебе будет нелегко. Все, проваливай.
Он тяжко, но по-доброму хлопнул меня по плечу и удалился в шатер.
Я еще побродил рядом, между сосенок, "продувая" клапана до тех пор, пока не почувствовал себя окончательно трезвым.
Затем растолкал Колла и мы вернулись обратно, в расположение атольского полка.
Перед тем как вырубиться, я попросил у Колла еще порцию самогона. Тот, недолго думая, отцепил фляжку от пояса у одного из сидящих рядом соклановцев и протянул мне.