Хотя, история… История давала мне некоторые преимущества. Через десять лет начнется Семилетняя война. А пока что, после победы французов при Фонтенуа, ни Франции, ни кому иному и задаром не нужны несколько тысяч горцев, схлестнувшихся в неравной смертельной схватке с одной из самых могущественных держав мира. Об этом-то Чарли должен знать, если он не совсем туп. Но и его можно понять — кто ж мог знать, что так выйдет? А обратного пути уже нет.
Нет, что за хрень я несу? Какое "понять"? Этот идиот, не наигравшийся в войнушку, завтра уложит в могилы цвет горского воинства и подставит всех остальных, обреча их на медленное вымирание.
Э, нет. Не выйдет у вас, ребята. Я не позволю.
Самое главное не принц, а его кукловод, Джон О'Салливан. Но лорд Мюррей обещал разобраться, а уж ему-то не верить у меня не было никаких оснований.
Когда мы шли через Смиттон к ставке принца, я снова попытался — не надоел еще, нет? — продумать какие-либо реплики, но — снова же — забросил это занятие. Буду действовать по обстановке.
К принцу меня не пустили — сюрприз! Сказали, мол, идет военный совет. Да я и не ждал, что все пройдет гладко, если вам интересно мое мнение. Я не гордый, я подожду. Я даже знаю, как принца называть на французском, коль очень потребуется: Monseigneur. Так-то!
Плохо было то, что все ирландцы, советчики, жополизы и прочая шваль сейчас в шатре принца. Когда меня пригласят внутрь — если вообще пригласят до заката, знаю я их военные советы, нахрюкаются в сосиску, небось — вся эта шобла будет там сидеть и… Вот я болван, это же наоборот, прекрасно! Так будет меньше внимания к моей персоне. А через это и меньше спрос, будем надеяться.
Мда, остограмиться было неплохой идеей, чтобы совладать с нервами — но и не передознуть тоже важно. Кабы не это, в голове бы уже состоялся масштабный заворот кишок. Все мысли, планы, построения фраз, да еще тут это ожидание — я мог бы "перегореть" на раз-два и когда дойдет до самого важного, не смогу родить ни "бе", ни "ме", ни "кукареку". Я человек вообще-то очень стеснительный, хотя возможно, у вас такого мнения обо мне не сложилось, но тем не менее.
А вот пару раз по сто грамм и совсем другое дело. Недаром же говорят — народное средство. Теперь я тупо стоял и ждал, без эмоций, как робот. У меня есть задача и ее надо выполнить, все. Ничего другого для меня не существовало.
Принц Чарльз Эдвард Стюарт в реальности оказался совсем не таким, как на портретах современников. В свои двадцать пять (почти ровесник, подумать только!) он уже был немало потерт жизнью. И зеленым змеем, что явственно отображалось на его лице.