Илья подошел поближе, перехватил цепь здоровой левой рукой и сильно дернул. Ведро вылетело из колодца, как пробка из бутылки иностранного вина, и обдало богатырей брызгами. Алёша успел подхватить его на лету, и богатыри заглянули внутрь. На дне ведра плескалось немного воды.
— Мало, — сказал Муромец.
Алеша осушил ведро одним глотком и бросил его обратно в колодец. Рука Муромца снова легла на цепь.
Внезапно на богатырей обрушился Ниагарский водопад. Сначала они ошалело смотрели на небо, на котором не было ни облачка, а вода появлялась прямо из воздуха на высоте около двух метров от богатырских голов, потом они решили воспользоваться ситуацией и подставили рты, жадно глотая вожделенную влагу.
Когда водопад иссяк, богатырям стало значительно лучше, и они озадачились происхождением воды.
Их взгляд тут же наткнулся на немолодого человека с длинной русой бородой, который стоял неподалеку и с ужасом осматривал окрестности. Оба богатыря сразу узнали знаменитого в Триодиннадцатом царстве волхва, известного под именем Ивана-мудреца.
— И что это тут, интересно, стряслось? — спросил мудрец. — Хазары?
Богатыри не слишком уверенно посмотрели друг на друга.
— Нет, по-моему, — сказал Илья.
— Татары?
— Э… Вряд ли, — сказал Алеша Попович.
— Монголы?
— Не думаю, — сказал Илья.
— Печенеги?
— Нет, — сказал Алеша.
— Половцы?
— Эти слабаки? — удивился Илья. — Да ни в жисть.
— Заходил ваш друг Сережка, поиграли вы немножко? — язвительно осведомился мудрец.
— Нет, он на прошлой неделе приходил, — сказал Илья.
— Тогда что же здесь произошло? — поинтересовался мудрец.
— Пикник, — сказал Алеша Попович. Он был очень горд, что вспомнил это иностранное словечко.
— Пикник? — переспросил Иван.
— Пикник-ик, — подтвердил Илья.
— Это пикник? — уточнил мудрец. — Деревня практически разрушена. Мужики валяются на земле. Женщины, дети и старики отсиживаются в лесу. Скотины я вообще не вижу, дома лежат в руинах, колодец сломан, баня сгорела… И это пикник?
— Перебрали малость, — сознался Илья Муромец.
— Самую капельку, — подтвердил Алеша.
— И что же вы отмечали?
— Да друг наш, Добрыня Никитич, о, а вот и он, поймал во чистом поле печенега и одним ударом вбил его в землю по пояс.
— И всё?
— Так раньше у него только до колен вбивать печенегов получалось.
— Печенеги — дело тонкое, — подтвердил Илья. — Другое дело — хазары или, скажем, половцы…
— И это повод, чтобы так напиваться?
— А кто напился? — взвился Добрыня Никитич, которого, в отличие от приятелей, всё ещё мучил сушняк.
— Ты, Иван, мудрец, — примиряюще сказал Илья. — Тебе наших богатырских забав не понять.