Шли минуты.
Вошел запыхавшийся, раскрасневшийся Рэтбоун.
– Я хочу… – начал Рис. Он замолчал и прерывисто вздохнул. – Я хочу рассказать вам, что произошло…
Корриден Уэйд молча повернулся и вышел, хотя идти ему было некуда.
* * *
После полудня возобновилось заседание суда. Рис отсутствовал – его увезли в больницу и передали на попечение доктора Райли, но под присмотром полицейского. Он еще оставался обвиняемым в страшном преступлении.
Галерея выглядела опустевшей. В каждом ряду виднелись свободные места. Люди сочли, что падение Риса через ограждения было попыткой самоубийства, а значит, молчаливым признанием вины. Зрители потеряли интерес к делу. Все стало ясно, кроме приговора. Три женщины – Сильвестра Дафф, Эглантина Уэйд и Фиделис Кинэстон – сидели вместе и были хорошо видны. Они не смотрели одна на другую, но между ними существовала некая близость, молчаливая связь, которую заметил бы любой, если б внимательно к ним присмотрелся.
Судья призвал зал к порядку и велел Рэтбоуну продолжать.
Присяжные выглядели угрюмыми и словно смирились с тем, что им не позволили исполнить их долг и что они присутствуют здесь только для проформы, без всякой цели.
– Спасибо, милорд, – поблагодарил Рэтбоун судью. – Я приглашаю миссис Фиделис Кинэстон.
В зале послышался удивленный ропот, когда побледневшая Фиделис пересекла помещение и поднялась на возвышение для дачи показаний. Высоко подняв голову, она присягнула и посмотрела на Рэтбоуна, но руки ее крепко стиснули перила ограждения, словно она нуждалась в опоре.
– Миссис Кинэстон, – мягко начал судья. – Вы устраивали вечеринку у себя дома в ночь накануне сочельника?
Она знала, что он собирается спросить. Ее голос прозвучал хрипло.
– Да.
– Кто присутствовал?
– Двое моих сыновей, Рис Дафф, леди Сэндон, Руфус Сэндон и я.
– В котором часу Рис Дафф покинул ваш дом?
– Около двух часов ночи.
На галерее вдруг невнятно зашумели. Один из присяжных подался вперед.
– Вы уверены насчет времени, миссис Кинэстон? – уточнил Рэтбоун.
– Уверена, – отвечала она, глядя на него прямо, как на палача. – Если б вы спросили леди Сэндон или любого из моих домашних, то они сказали бы то же самое.
– Значит, среди тех мужчин, что насиловали несчастную женщину в Сент-Джайлзе около полуночи, Риса Даффа быть не могло?
– Нет… – Она с трудом сглотнула. – Не могло.
– Спасибо, мисс Кинэстон; это все, что я хотел у вас спросить.
Гуд подумал секунду-две и не стал ни о чем спрашивать.
Рэтбоун вызвал извозчика Джозефа Роско.
Тот описал человека, которого видел уходящим из Сент-Джайлза с окровавленными руками и лицом. Рэтбоун достал рисунок с изображением Лейтона Даффа и показал его свидетелю.