Для Вильяма дело обошлось несколькими ушибами и ссадинами. Я обезболила их и наложила исцеляющие заклинания. Попыталась применить и успокаивающие, но не вышло. Слишком глубоким было его горе и потрясение, а я пока не умела с этим бороться.
- Надо поспать, - погладила мальчишку по голове. - Идем, я тебя уложу?
- Нет! - взвился он.
- Тихо, - шикнул на него Анри. - Спать будешь здесь, с отцом. Когда он проснется, позовешь Полину, понял?
Вилли кивнул и даже немного успокоился.
- Фил, принеси из спальни подушку и одеяло, - скомандовал Анри. - Полли, завари чай, там были травы, и напои ребенка. Потом ложись спать, нечего тут маячить.
- А ты? Тебе надо отдохнуть, Анри.
- Отдохну. Фил, где же поместить тебя?
- Пусть Фил ложится на софе, - откликнулся Вилли, - а я стану волком и посплю с папой.
- Хорошо, места и так мало. Значит, вы остаетесь здесь. Полли, тебя буду ждать в спальне.
И скрылся за дверью раньше, чем я успела хоть что-то ответить. Я проследила, как Вилли обернулся в белого волка и улегся в ногах Этьена, а Фил застелил софу. Он, правда, с трудом на ней помещался, но не жаловался. Что ж, теперь все как надо. Можно идти к Анри.
Он действительно ждал в спальне. Видно, только что умылся - с волос стекала вода, и рубашка была чистая, не напоминая о жуткой бойне. Спокойный, задумавшийся о чем-то своем.
- Что там? - спросил Анри, увидев меня в дверях.
- Легли, - ответила, подходя ближе.
Он кивнул и снова будто нырнул в свои мысли, забыв о моем существовании. А я не знала, куда мне деваться. В платье спать неудобно. Снять? Полный дом людей, не так поймут. В голове царил кавардак.
- Что ты стоишь? - Анри заметил мое замешательство. - Раздевайся, ложись.
Я послушалась. Проще всего сейчас было слушаться, не задумываясь. Повесила платье на стул и забралась под тонкий плед, потому что одеяло унес Филипп. Анри сел на край кровати, покосился на стол, заваленный бумагами.
- Я без тебя не усну, - сказала тихо.
Светильник погас. Анри лег рядом и привлек меня к себе. Он ничего не говорил, и от этого становилось страшно. Я представить не могла, что творится у него в душе. Будто все время оказывалась на расстоянии вытянутой руки, а преодолеть не могла. Он не подпускал. Стало так горько и обидно, что по щекам покатились слезы. Старалась хотя бы не всхлипывать, но не удалось - и Анри тут же услышал.
- Не беспокойся, - сделал свои выводы. - Сама видела, твой друг выживет. Не о чем плакать.
- Да при чем тут это? - не сдержалась я.